Гость выпуска — Павел Пискарёв, доктор психологических наук, профессор, топософ, архитектор, спикер, основатель Института Психологии Творчества, председатель совета директоров Международной Ассоциации Нейрогештальт, автор методов «Нейрографика» и «Пирамида развития». Учитесь жить многогранно!
Слушайте, скачивайте, подписывайтесь!
Подкаст в iTunes
Загружайте новые выпуски автоматически
E-mail рассылка
Подпишитесь и получите бонусные материалы
Канал в Telegram
Читайте полезные посты по теме подкаста
Ссылки и полезная информация
Содержание подкаста
[02:58] Чем занимается Павел и почему он любит провокации?
[08:37] Чем отличается специалист от эксперта? Как работает принцип Винни Пуха?
[13:38] Как «отстегнуть от себя неудачника»?
[18:00] Зачем Павел бродяжничал 1,5 года?
[28:09] Как избавиться от страхов, не прибегая к крайним мерам?
[32:22] Что нужно знать о финансах, чтобы жить благополучно?
[36:37] Как часто следует менять жизнь и начинать всё с чистого листа?
[45:22] Как происходит погружение в новую сферу или тему?
[54:36] Нужно ли превращать хобби в профессию? Как найти учителя?
[1:04:03] Что Павел Пискарёв думает о смерти?
[1:12:28] Почему Будда — великий? Как Павел воспитывает сына? Как минимализм сочетается со стремлением к комфорту и желанием иметь дорогие вещи?
[1:24:27] Зачем Павел собирается жить до 216 лет?
[1:27:44] Рубрика «Пять в одном»: книга, привычка, сервис, вопрос, фильм.
В выпуске были упомянуты
1) Набор цифровых услуг от ВТБ — перезагрузите свой бизнес вместе с ВТБ
2) Kwork.ru — магазин фриланс-услуг от 500 рублей для бизнеса
3) Отказываюсь выбирать! — книга Барбары Шер про сканеров и дайверов
4) Жить интересно! — журнал Армена Петросяна
5) Афоризмы житейской мудрости — книга Артура Шопенгауэра
6) Тысячеликий герой — книга Джозефа Кэмпбелла
7) Дзен-инструктор или биография Мастера — текстовое интервью с Павлом Пискарёвым
Никита Маклахов в Интернете
1) makniko — профиль во ВКонтакте2) willbedone — канал в Telegram
Павел Пискарёв в Интернете
1) piskarevpm — профиль в Instagram
2) p.piskarev — профиль в Facebook
3) ppiskarev — профиль ВКонтакте
4) Павел Михайлович Пискарёв — профессиональный сайт
Рубрика «Пять в одном»
1) Книга — Лао-цзы «Дао дэ цзин»
2) Привычки — дзен-медитация остановки
3) Инструмент — чёрный маркер
4) Вопрос — Что бы такого придумать?
5) Фильмы — Грех, Андрей Рублёв и Пролетая над гнездом кукушки
Главные идеи выпуска
1. Нужно строить жизнь многогранно и как можно быстрее становиться мультиролевой личностью.
2. Желательно каждые 5 лет менять профессию, условия жизни, убеждения; оставлять в прошлом то, что наскучило, и постоянно придумывать
3. Тот, кто один раз «отстегнулся» от
4. Если
5. Настоящую духовность можно проявить только в социуме.
Практические рекомендации
1. Если профессия надоела и хочется заняться
2. Получайте деньги за свои удовольствия и увлекайтесь тем, чем зарабатываете.
3. Чтобы добиться успеха в новой сфере, досконально изучите её, с честью относитесь к тому, чем занимаетесь, и учитесь у лучших учителей.
4. Ищите аутентичного мастера, который вызывает у вас восхищение. Когда найдёте такого, перестаньте его оценивать и погрузитесь в полное принятие и служение.
5. Проявляйте любопытство, смотрите, как живут другие люди, следуйте зову и будьте автором своих историй.
Понравился выпуск? Послушайте также
Андрей Ланд
Как выбрать и пройти свой путь?
Богдан Курилко
Чёрный пояс по икигай
Александр Саликов
Выстоим!
Спонсор выпуска
Набор цифровых услуг от ВТБ:
- Регистрация бизнеса онлайн
- Цифровая бухгалтерия
- ВТБ Бизнес QR
Перезагрузите свой бизнес вместе с ВТБ!
#КомандаВТБ #ПомогаемДелом
Банк ВТБ (ПАО)
Текстовая версия подкаста с Павлом Пискарёвым
[00:07] Никита Маклахов: Добрый день, дорогие друзья, ну и, конечно, конкретно вы, мой дорогой слушатель или моя прекрасная слушательница! В эфире подкаст «Будет сделано!», и с вами я, его ведущий, Никита Маклахов. Сегодня у меня в гостях Павел Пискарев, доктор психологических наук, профессор, архитектор, основатель Института Психологии Творчества и автор метода «Нейрографика». На самом деле, у Павла гораздо больше регалий, причем из самых разных областей. В начале выпуска он расскажет о себе подробнее и, думаю, удивит вас. Во всяком случае, я удивился, сколько всего Павел успел изучить и охватить в своей жизни. Именно об этом мы с ним сегодня и поговорим. Мой гость расскажет, как принцип Винни Пуха помогает не выбирать, а делать всё и сразу. Как менять мышление и вместе с ним роли, которые мы играем. Как избавиться от страхов и обрести свободу. Зачем кардинально менять жизнь каждые 5 лет и что делать, если ваша профессия вам надоела. Павел считает себя героем романа, который он же сам и сочиняет. И в этом романе есть глава о том, как Павел решился на дауншифтинг и целых полтора года прожил в парке. Узнаем, какова была цель этого эксперимента и чем всё закончилось. А также мой гость расскажет, что он думает о финансах, нищете и богатстве. Поговорим, конечно, и на другие темы: о провокациях, смерти, духовных практиках, неудачниках и великих учителях. Напоследок Павел поделится планами на будущее, а жить он планирует ни много ни мало — 216 лет! В общем, я желаю вам очень приятного прослушивания. И заодно благодарю за помощь в подготовке этого выпуска магазин фриланс-услуг Kwork.ru. Кворк — это удобная платформа с услугами от 500 р. для вашего бизнеса.
[02:06] Никита Маклахов: Павел, добрый день!
[02:07] Павел Пискарев: Добрый день!
[02:08] Никита Маклахов: Спасибо большое, что позволили мне заглянуть в ваш… не знаю, как вы называете это — офис, кабинет?
[02:15] Павел Пискарев: Это моя студия.
[02:16] Никита Маклахов: Студия, да. Выглядит очень здорово. У меня есть такой термин — «поддерживающее пространство», это когда само пространство располагает тебя к каким-то действиям. Я вижу, что ваше пространство — оно точно поддерживающее в плане и каких-то здоровых практик, и духовных вещей. Очень здорово.
[02:33] Павел Пискарев: Я бы это назвал даже не «поддерживающее», а «организующее» пространство. У меня есть теория пространства, и я считаю, что то, что вокруг тебя, твоё пространство должно тебя организовывать. То есть это такая коммуникация между тобой и пространством, и когда меня здесь нет, оно организовывает мою жизнь (в хорошем, тонком смысле, в смысле тонких планов).
[02:58] Никита Маклахов: Я, как обычно, перед нашей с вами встречей готовился к этой беседе, изучал интервью. Читал, удивлялся и думал: чего же в вас больше — провокатора или фантазера? Как вы сами считаете?
[03:11] Павел Пискарев: К счастью, провокатора больше. Потому что фантазия — это инструмент провокации, провокации покоя на динамику. Моя динамика в жизни — это постоянная провокация, организация вызова себе и другим, но прежде всего себе. Фантазия в этом смысле всё время помогает себя на что-нибудь спровоцировать, на какую-нибудь очередную затею большого или маленького масштаба.
[03:41] Никита Маклахов: Получается, что с точки зрения биографии, фактов, всех ваших бесчисленных мест жительства, событий, работ и профессий — это всё правда, да?
[03:49] Павел Пискарев: Я из тех формаций людей, где за неправду надо ответить. У меня вообще нет ни повода, ни причины, ни страсти говорить неправду. Дело не только в воспитании, дело в некотором кодексе чести. Есть такое слово — «лайфхак», так вот это мой лайфхак силы, если позволите так выразиться. «Честное словно» — это категория, и всё, она принципиальна. Всё правда, только я одно поправлю: у меня исчислимое количество мест и профессий, всё это укладывается в цифры.
[04:23] Никита Маклахов: Мы как раз общались в прошлом выпуске с Дмитрием Шаменковым, и у него есть идея, что в целом любая ложь в человеке, скажем так, разбалансирует жизненные системы, и ты начинаешь из-за этого болеть. То есть ложь напрямую ведет к заболеваниям, в том числе и на физическом плане. Но вернемся к биографии. Давайте я попрошу вас в течение 15-20 секунд перечислить ваши основные регалии — докторские степени, профессии, сертификаты и так далее.
[04:51] Павел Пискарев: Ну, это быстрее, чем 20 секунд. Основная регалия — автор, спикер, топософ, архитектор, доктор психологических наук, профессор, председатель совета директоров МАНГо (Международная Ассоциация НейроГештальт), председатель творческого союза «Нейрографика» при Союзе Художников России и действительный член Международной Академии Психологических Наук. Вроде бы всё. А, ну если перейти в немножко брутальную область личных достижений, то там тоже есть регалии, они связаны больше со спортом. Я в прямом смысле слова не спортсмен, у меня просто четвертый дан по симмей-до — это такой фулл-контакт, у меня первый дан тайцзи нинпо джитсу, 18+ лет занятий тайцзи в присутствии великих мастеров (я учусь боевым искусствам у людей, которых по факту жизни считаю великими). Кроме того, я инструктор Технической Ассоциации Дайвинга (это высшая инструкторская ассоциация рекреационного дайвинга), мастер AIDA**** (фридайвинг, погружение на глубину без акваланга), инструктор первой помощи EFR, шкипер, конечно. Помимо этого, я серьезно отношусь к целительству на уровне тонких вещей и восточной медицины, но не очень серьезно сейчас этим занимаюсь. Почему так? Были периоды, когда я занимался этим очень серьезно, до определенных регалий, квалификаций и прочего. Сейчас у меня немножко другая деятельность, поэтому я откладываю эти практики на 65+ и собираюсь вернуться к ним тогда, когда почувствую, что мне это будет больше интересно, чем то, что я делаю сейчас. Но поддерживаю форму, это важно, потому что нельзя бросать занятия. В общем, нельзя бросить никаких занятий, в этом парадокс. Что ещё? Наверное, я очень квалифицированный человек в своей профессии, потому что за словом «доктор психологических наук» лежит ещё пара десятков очень серьёзных, хороших обучающих программ, бесконечного количества часов супервизий и так далее. Ещё можно сказать — автор мемов. Кстати, это уникально. Я — автор многих мемов, меня сейчас стали называть «мистер Нейро», как в комиксе, так как меня легко рисовать — бритоголовый и прочее. Иногда даже сравнивают с этим типом, который в «Матрице», как его звали?
[07:42] Никита Маклахов: Морфеус.
[07:43] Павел Пискарев: Вот, Морфеус какой-то. То есть с меня можно мультик нарисовать, комикс, я такой мистер Нейро. Тем не менее у меня мемы живые, это не просто мемы, это программы. Вот сейчас вышло 3 книжки в этом году, и я думаю, что к моей докторской диссертации выйдет ещё 8 хороших, глубоких, интересных (на мой взгляд) для чтения и изучения научных монографии, которые я ценю. Сейчас я ухожу от монографии больше к статьям, потому что хочется закладывать новое поле деятельности, а потом уже опять их переводить в монографии. Я бы на этом и остановился. Я отец двоих детей, мне это очень важно. Вообще, по-моему, прикольный чудак, просто мне жить интересно.
[08:31] Никита Маклахов: Ладно. В 20 секунд вы не очень уложились, но всё равно здорово. Есть такая женщина — Барбара Шер, — она в свое время ввела термины «дайверы» и «сканеры». «Дайверы» — это те, кто любит погружаться, изучать какое-то дело, доводя его до совершенства, а «сканеры» — это те, кому такие погружения и концентрация не близка. Они, наоборот, больше любят прыгать из области в область, охватывая ее широко, но не очень глубоко. Насколько вы согласны с такой категоризацией?
[09:02] Павел Пискарев: Абсолютно согласен. Метафоры сочные, а в общем-то, это называется «эксперт» и «специалист». Эксперт — это человек, который знает много областей в ширину и способен их связать, и поэтому он эксперт, что может о разных вещах говорить по-разному. А специалист — это тот, кто знает дело — одно, или два, или три, — но обычно не слишком хорошо в глубину. Я очень согласен, эта леди прям смачно сказала.
[09:27] Никита Маклахов: К какому типу вы бы себя отнесли?
[09:29] Павел Пискарев: Принципиально и то и другое. Я вообще исповедую принцип Винни Пуха: то есть и то и другое. Дуальность — она существует, и я помню некоторую заповедь о парадоксе: всегда ищи вторую сторону и развивайся, интегрируй обе вещи. Конечно, экспертность и специализация — это одна из дуальностей, которую я в жизни постоянно развиваю.
[09:56] Никита Маклахов: За счет чего это возможно, если вы один, времени у вас столько же, сколько у других людей, дел тоже не меньше? За счет чего можно успеть и там и там?
[10:04] Павел Пискарев: Есть такой прекрасный журнал «Жить интересно» с прекрасным ведущим. Ну, мне просто жить интересно. Я любопытный. За счёт того, что я влюбляюсь в то, что я делаю. Я тотальный, наверное. С другой стороны, может быть, я везучий, не знаю. Я считаю, что я очень везучий человек. Но если я расскажу о том, как мое везение меня заводило в жизненные тупики, то тут тоже есть что послушать. Так что это не какая-то абсолютная счастливая или идеальная жизнь, а, наоборот, сложная. Я люблю драматургию, потому что вырос в драматическом театре, мне нравится драма жизни. Я думаю, что я исповедую дзен, такой буддийский принцип непривязанности. Вот непривязанность тоже дает возможность.
[10:49] Никита Маклахов: Раскройте термины.
[10:51] Павел Пискарев: Непривязанности? Человек — это всегда некоторый набор стереотипов. У него есть стереотипное поведение, стереотипные привычки, стереотипные стратегии, стереотипный характер, стереотипное мышление, стереотипное убеждение, стереотипное представление о себе и о том, как надо жить. Вот я к этому стараюсь быть непривязанным. Это регулярная практика — отстегивать себя от старого и пристегивать к новым стереотипам. Чик-чик-чик, создал себе какие-то стереотипы, раз, подсмотрел у кого-то, заинтересовался чем-то. Опа, как живут дайверы? Хочешь освоить стереотип дайвера? Ну во-первых, пройди это всё до уровня инструктора, чтобы ты смог сказать, что ты знаешь всё в глубину, раз уж мы про дайвинг говорим. Сделай это на самом деле, чтобы знать феноменологию дайвинга. Потому что использовать слово «дайвинг», не ныряя — неприлично, надо это знать на уровне чувств. А с другой стороны, ты осознаёшь: «А, вот так это надо!» И тогда тебе надо отстегнуть себя сухопутного, как-то стать моряком… Ну я, правда, в морское училище сразу после школы поступил, это моё первое высшее учебное заведение, поэтому у меня с морем вообще своя жизнь. Но дело не только в дайвинге. Ты что-то пристёгиваешь, что-то отстёгиваешь. Хочешь быть успешным — пристегни себе другую реальность, отстегни себя от старой. Оторвись, не будь привязан к себе-неудачнику, не будь привязан к себе однонаправленному. Я, наверное, не только провокатор, я ещё очень быстро реагирую на провокации, поэтому непривязанность — это тоже инструмент, как и воображение. То есть когда меня что-то возмущает, я возмущаюсь. Меня много вещей в жизни возмущают по-хорошему. Например, когда я в детстве читал про Микеланджело, я плакал и перечитывал, я до сих пор такой. Когда в том году вышел фильм Кончаловского про Микеланджело, я сидел в кинотеатре и опять рыдал, потому что я встретился с титаном. Меня хорошие провокации доводят до безумного восхищения, и я хочу также пристегнуться к этому. А с другой стороны, меня провоцирует, когда мне говорят: «Это нельзя, это невозможно, это — еще хуже — не для тебя». Хотя я знаю одну вещь. Сегодня фантазировал о том, что же не для меня, и понял, что именно. Но боюсь, что и с этим буду бороться. Я просто провоцируюсь на жизненный вызов, на невозможное. У меня, кстати, кредо на эту тему — «всё возможно». С 2000 года я себе повесил в кредо: «всё возможно», и я его не менял.
[13:39] Никита Маклахов: Что на практике может означать выражение «отстегни от себя неудачника»?
[13:43] Павел Пискарев: Ну во-первых, просто признать, что если у тебя что-то не так, что это твой выбор. Это вопрос об ответственности. Если ты человек прямоходящий, если ты субъект, если ты претендуешь на то, что у тебя есть право на слово, право быть и право вообще, значит, ты делаешь выбор. Значит, всё, что вокруг тебя есть — это просто результат твоего выбора. Даже в прошлой жизни — простите за такую терминологию, если она кому-то приемлема, но тем не менее. «Прошлая жизнь» — можно сказать, жизнь в школе или жизни в предыдущей семье. Всё это был твой выбор. А значит, если ты хочешь лучше, или по-другому, или разнообразней, или как-нибудь деликатней, то это опять твой выбор. Поэтому один выбор надо вспомнить. Если не можешь вспомнить момент, как ты его выбирал — вспомни о его последствиях. Например, ты выбрал быть слабым, и поэтому следствие — тебя обидели в школе, где-то тебе надавали по уху, где-то оскорбили, и ты не можешь ответить или глаз поднять на впереди идущего человека, потому что вдруг он сильнее. Просто ты когда-то выбрал не встревать в конфликт. Может быть, тебе было 3 года, и нет тебе в этом вины. Вопрос в другом — вспомнить последствия и сказать: «А что мне надо сделать, чтобы я мог пройти по улице не опуская глаз и спокойно провести девушку до дома?» И так далее. Это банальный пример, связанный с уровнем безопасности, но тоже касается творчества, бизнеса, чего угодно. Бизнеса — потому что всех волнует вопрос не столько денег, сколько удачного применения себя. И это тоже вопрос выбора.
[15:34] Никита Маклахов: А как эта непредвзятость взаимодействует с социальными обязательствами, например, с семьей? Вот у меня есть семья, потом я решаю, что пора двигаться дальше, уезжаю, убегаю, оставляю семью. Что это — инфантилизм или высшая точка?
[15:49] Павел Пискарев: Вот то, что вы описали — это близко к инфантилизму. Хотя великий Гурджиев Георгий Иванович сказал бы, что это вообще духовно, нормально, «не парься». Но это тот момент, когда я готов встать напротив Гурджиева и сказать: «Нет, Георгий Иванович, извини». Потому что я для себя когда-то понял: меня мой отец не бросил. А я был четвёртый сын, ему было тяжело. Мой отец мог стать великим человек в своей области, но он не оставил нас. И у меня есть ответственность перед отцом, что я не хуже, чем он. Я знаю, что сейчас какой-нибудь закоренелый психоаналитик попытается это всё расшифровать по-своему, и я готов встретиться с этим аналитиком, чтобы объяснить ему, что это здорово и здорово, это некоторая традиция. Я уважаю традиционные ценности и вообще традиции, я очень люблю традиции. Стараюсь к ним прикоснуться и взять из них побольше обязательств на себя. Но современная жизнь разная бывает. И у меня тоже третья семья. Я понимаю, что ты можешь уехать, но ты не можешь оставить ребенка, потому что второго отца у него не будет. И это большая ответственность. Ты не должен оставлять женщину, мать твоих детей. Помоги тотально. Отложи полный разрыв до тех пор, пока ребенку не стукнет 21 или 40. Не надо конфликтов. Я стараюсь придерживаться простых традиционных вещей — что ты мужчина, что ты несешь достоинство и так далее. В некоторых моделях и системах, в которых я серьезно существую, есть такая строчка, для меня это как одна из строчек кодекса: «чувство долга — твой панцирь». Панцирь! Это то, что тебя защищает вообще от всего — от оружия, от невзгод, от копья, от пуль, в бою, от насилия вообще. Чувство долга — твой панцирь. Я долго для себя расшифровывал то, о чем сейчас говорю, не так же для меня это звучало в 27. Но кодекс есть кодекс, ты его принял, а потом начинаешь понимать, под чем ты вообще подписался.
[17:59] Никита Маклахов: Давайте поговорим про такой, как я понимаю, наиболее яркий пример вашей непредвзятости — про то событие, о котором Денис мне неоднократно рассказывал, про вашу жизнь в парке. Расскажите, в чем была идея, в чем был ваш импульс бросить все и начать бродяжничать? Как вы сами для себя это называли?
[18:19] Павел Пискарев: Ну, это концептуально, а я концептуалист. Концептуалист — это такой человек, которому надо минимум три повода, чтобы что-то сделать. Да, я жил в парке. Были ночи, когда я ночевал где-то у друзей, за полтора года разное было. Но я думаю, что 500 ночей я провёл под открытым небом в этот период. Правда, нужно упомянуть — хотя можно и лукаво скрыть, — что это было в теплой стране.
[18:45] Никита Маклахов: Израиль.
[18:46] Павел Пискарев: Это было в Израиле. Мы как раз расстались с первой супругой, и я вдруг понял, что мне сейчас надо устраивать свою жизнь, то есть идти на работу, чтобы снять квартиру; и аренда этой квартиры, оплата электричества, воды и прочего станут основным расходом. А мне так не надо. Потому что если ходить на работу, то ты просто платишь за место, где ты спишь. Тогда я себя спросил: «Где я могу спать? Я могу спать на дереве, на траве». Я серьезно могу спать на дереве, потому что это часть моей мужской подготовки. И я сказал: «Так, стоп! Если мне есть где спать, значит, я могу не ходить на работу? О, да, супер! А на еду на самом деле много не надо». Поэтому первым поводом было стремление переорганизовать жизнь и сделать некоторый иррациональный ход. С другой стороны, это был вопрос экологии, потому что более экологично я не жил никогда. Ко мне туда в парк приезжал мой троюродный брат, сын миллионеров и, соответственно, сам миллионер. Он с завистью на меня смотрел и говорил: «Бро, ты умеешь выбирать, вот ты живешь лучше всех!» Потому что это был Израиль, где все живут в асфальте, редкое деревце где-то на улице, а у меня — парк. Потрясающий парк, безумно красивый. Сейчас там уже больше инфраструктуры, он уже не такой, каким был в тот романтический период. Сквозь парк течет река, на реке стоит клуб гребли. Я, мощный дядька, познакомился с тренерами, меня начали учить академической гребле. Я преподавал боевые искусства, ко мне в парк приходили тренироваться. Я не платил никаких аренд ни за что. Причём это Израиль, везде какие-то краники, свет и прочее, это потрясающе. То есть я был самый обеспеченный человек в Израиле, пока жил в парке.
[20:43] Никита Маклахов: А местные служители порядка разделяли вашу радость?
[20:46] Павел Пискарев: Я сказал бы, что они даже были мне очень рады. Я помню, вышел в парк 17-го января, это было с чем-то связано. Сначала, конечно, страшно. Первое дерево, где я спал, вот эта ветка горизонтальная — я-то тоже хитрый, я ж её раньше приметил, а не ночью нашёл. Через пару недель начинают идти дожди. Вообще в Израиле зимой идут проливные дожди. И когда ты живешь в парке, главное для тебя — это сухость. Ты снимаешь с себя максимум верха, остаёшься в штанах, и что-то надо делать под дождём, укрыться особо негде. Я тренировался. Стоял с деревянным мечом (боккен называется), рубил по каким-то конструкциям, шёл проливной ливень, и вдруг подъезжает джип. Знаете, на джипах бывают такие фары ещё сверху, и на меня льется поток света. А я так занимался крепко, чтобы не замерзнуть (всё-таки холодно, давайте признаем, хоть это и не Челябинск, но очень холодно может быть), такой разгорячённый с этим мечом встал и вот так смотрю на него. Фары погасли, и машина уехала. Потом я понял, что я ведь ничего не нарушаю, я добропорядочный гражданин, вот мой паспорт, вот мой телефон в конце концов. А что я делаю? Ну, тренируюсь. Так что у меня со стражами порядка не было проблем. Потом оказалось, что в парке живут и работают разные люди. Это тоже было интересно узнать, как устроен город. Если ты не знаешь этого, ты даже не понимаешь, как это, а там своя антропология. Там есть, к примеру, служители парка. В Израиле это были в основном мужчины, почти все происхождением из СССР, все русскоязычные, кроме администраторов разных. Их задачей было приходить с утра и мыть парки. И я как маркиз Карабас: вот тут у меня люди стригут газон, там налаживают электричество. Это всё русские люди были, они только радовались мне, и на то были причины. Первое — я выгнал из парка всех бомжей. Я-то тренировался, мне тоже сначала ночью было страшно. А потом я понял, мне не одному ночью страшно, любому, кто в парке ночью страшновато чуть-чуть. А я такой здоровый детина — 2 с лишним метра — хожу с палкой, тренируюсь и прочее. То есть вообще-то мне надо не бояться, а, наоборот, не пугать других. Но там собирались компании какие-то, которые гадили, пили. Я их просто один раз предупредил, на второй раз выгнал без размышления из парка. Все рабочие потом были счастливы, что я очистил парк. Вторая причина — я тогда занимался массажами, зарабатывал на этом (до того, как ушёл жить в парк, у меня была клиника), и я стал их лечить — массажи делал, иглы ставил, кому-то что-то вправлял и прочее. Они были у меня очень счастливы. У меня был ещё очень важный концепт — я ушёл в парк, чтобы попробовать пожить без денег. Есть такая притча «Будет день, будет пища». Очень красивая и трудно реализуемая в жизни на самом деле, потому что все люди запасливые. Мы все запасаем зарплату, счёт в банке, сгущёнку, крупу. А «будет день, будет пища» — это очень воинский вызов, это очень романтический вызов. И я взял себе это выражение в качестве принципа. Из этих полутора лет ровно год — вот день в день — я жил так, что если мне что-то приходило, я должен был отдать и лечь спать с пустыми карманами, с пустыми руками, без ничего, чтобы завтрашний день встретить с нуля. И вот это был трудный опыт, потому что всплыло очень много социальных страхов, страх остаться без денег. Ты зарабатываешь, тебе приносят, а ты говоришь: «Мне не надо». Вот вам секрет, очень забавная вещь: как только ты говоришь, что тебе не надо, тебе начинают нести деньги. Потом тебе говорят: «Он не ест, надо ему нести еду». Я говорю: «Так я не ем!» Те, кому я сделал массаж, жёны этих рабочих, несут мне еду, какие-то пироги, одежду несут. Мне приходилось всё это выставлять под подъезды, вокруг парка-то жилые районы, вот я и выносил всё на ночь, чтобы остаться пустым. Ну и пожить на природе было романтично, потому что я в то время очень глубоко погрузился в дзен и в дао. До этого я очень глубоко изучал и погружался в крестьянство, и вообще я понимаю, что бродяжничество — это духовная практика. Например, когда я приехал жить в Израиль, мне было интересно открыть Каббалу (понятно, молодой человек интересуется всякого рода системами мышления). И начиналось всё вообще очень просто. Я прочитал первый абзац: «Авраам имел право учить людей, потому что он обошел землю ногами», а поскольку я примерный ученик, то я закрыл книгу и пошёл. Ну, зачем дальше читать, если тебе сказали, что делать. Поэтому я пошёл в магазин — тогда у меня ещё были деньги, — и купил 16 карт. Есть в Израиле такой полиграфический проект, 16 карт, которые всю страну описывают, и там все туристические тропы. Я всю страну пешком обошёл, пока жил в парке. То есть путешествуешь с рюкзаком, стопом ездишь, куда-то доезжаешь. Потрясающая жизнь. Я счастлив, что я в жизни этот шаг сделал. Просто даже сейчас, спустя 20 лет или сколько там, вы меня об этом спрашиваете, и я говорю об этом как об очень живом опыте. Очень много там произошло за это время.
[26:05] Никита Маклахов: Про страхи, которые вы упоминали — какие из них реализовались на практике, а какие оказались просто фантазией?
[26:12] Павел Пискарев: Все — фантазии. Страх, в конце концов, просто обнажает потребность. За любым страхом лежит какая-то нереализованная потребность — «я что-то не могу, поэтому мне страшно». Возможно, завтра не могу заработать. Оказывается, вообще нет проблем. Через 2 месяца меня на каждой улице вокруг парка знали во всех продуктовых лавочках. Идёшь мимо, видишь машину, подойдёшь, говоришь: «Давайте я вам разгружу». 15 минут разгрузил машину, тебя там год кормить будут. Поэтому не страшно остаться голодным, не страшно остаться без крова. Потому что тебя везде зовут, если ты приличный человек. Всё, что тебе надо — это выглядеть как джентльмен. Я каждый день брился и прочее. Между прочим, я даже циркуль всегда с собой носил. Потому что я архитектор, у меня при себе есть циркуль, либо любой другой точный чертёжный точный инструмент. То есть важно быть дэнди, важно быть джентльменом даже в такой ситуации, и тебе везде рады. Не знаю, просто страхи исчезли. У меня было несколько этапов, когда страхи растворялись, вот социальные страхи у меня исчезли там, правда. Я безумно счастлив от этого, потому что я понял, что я не умру в городской среде даже в чужой стране. Да, у меня есть паспорт, да, я неплохо знаю язык и прочее, но тем не менее это не моя родная страна. Я с большинством людей там не могу поговорить на те темы, которые меня волнуют на самом деле. Я не знаю тех слов, той речи, той истории, того текста. Там прекрасные люди, но я хотел в Россию, поэтому я вернулся. И точно такие же эксперименты я потом делал в Индии, и даже в Индии меня кормили — понимаете? — белого человека, от которого принято брать. Умереть нельзя среди людей, я это понял вот там.
[28:10] Никита Маклахов: Без таких радикальных мер как, по-вашему, сегодня можно избавиться от этих страхов про деньги, страхов про то, что ты останешься без денег, не сможешь прокормить себя, свою семью?
[28:20] Павел Пискарев: Знаете, я сторонник опыта, то есть феноменологии. Если я говорю, что дайвинг — в глубину, то это реальная глубина, то есть она у меня исчислима метрами. И я не думаю, что можно философски такую же историю пережить. Ты никогда не узнаешь, что такое 3 дня без денег в чужом городе, пока не окажешься в этой ситуации. Точно так же ты никогда не узнаешь, что такое 2 или 3 недели спать под открытым небом. Ты этого счастья не придумаешь. Ты можешь как угодно философствовать, читать каких-нибудь романтиков, но ты никогда это не переживешь, потому что когда ты ночью просыпаешься, а над тобой открытое небо — это что-то такое, что не описывается словами. Слова не выразят ту суть, что в этом есть, ты этот опыт не пережил. Поэтому моя профессия, моё любимое дело — быть тренером. Я хочу дарить людям такой достаточно экстремальный опыт. Я с годами, как мне кажется, стал мягким человеком с точки зрения организации тренингового процесса, но тем не менее я люблю организовывать людям опыт, который прожил сам. Я просто люблю делиться теми формами счастья, которые мне выпали в жизни. И я их продолжаю набирать без усталости, потому что нравится.
[29:42] Никита Маклахов: Ну, вместе с тем мы с вами сейчас беседуем — к сожалению или к счастью — не в парке, а в хорошем месте, в прекрасном районе Питера. Скажите, удаётся ли вам сейчас сохранять ту непривязанность к деньгам, когда, судя по всему, деньги уже есть в вашей жизни?
[30:00] Павел Пискарев: Ну, мы и сейчас в парке, если вы обратили внимание. Просто встаньте и вы увидите. Я намеренно нашёл такое место. Потому что когда я ушёл из парка дисциплинированно, у меня появилась мечта жить в парке. Это был генеральный повод для приобретения этой студии, в которой мы сейчас находимся. Насколько я не привязан? Знаете, если ты один раз отвязался от чего-то, то ты свободен. Вот как для мальчишки-сладкоежки: если он, увидев открытую и манящую к себе банку сгущёнки, один раз сумел пройти мимо и не соблазниться на неё (это я на таком детском опыте говорю), то есть прошёл и сказал себе «стоп», то он уже свободен, он дальше к сгущёнке не привязан. То же самое, когда в какой-то момент молодой человек вдруг позволил себе — не потому, что у него здоровье погасло, а просто — не бежать за девчонкой, которая ему подмигнула, он как бы становится чуть свободнее от инстинкта, который его зовёт флиртовать. И так далее, и так далее. Если ты один раз переборол себя и окунулся в прорубь, ты свободен от страха холодной воды, всё, это кайф. То же самое с деньгами. Вот то же самое. Наступают иногда кризисные моменты, когда у тебя появляется второй ребёнок, вот тут обостряется очень сильно инстинкт защиты обеспечения безопасности на уровне инстинкта. Я просто осознаю, что меня что-то заставляет бояться остаться без денег. Беременная жена, маленький ребёнок — конечно, тут меня обязательства вынуждают быть добытчиком. А так у меня нет этих обязательств. Но с другой стороны, мы ведь всё-таки разумные люди, я не против культуры, я за культуру. Тотально. И жить обеспеченными, уметь зарабатывать — это ведь большое искусство, творчество, восторг, бесконечно интересная трудная игра. Но чем больше ты знаешь правил и навыков этой игры, тем легче. Поэтому с годами всё приходит, и финансы приходят в хороших объемах, живёшь себе в парке, просто за хорошими окнами.
[32:22] Никита Маклахов: Что, на ваш взгляд, в целом полезно знать о финансах, о деньгах, чтобы жить благополучно?
[32:29] Павел Пискарев: Ну, во-первых, что это хорошо. Вот просто: деньги и финансы (правильно говорить: финансы и деньги как часть финансовой системы) — это хорошо. Этим нельзя пренебрегать. Можно поставить себе тренинговый эксперимент, как я поставил себе на год, кто-то едет на подобный тренинг на три дня или на неделю. Можно пожить полгода, если тебе 24 года. Важно быть самостоятельным. Вот пока ты самостоятельный, или у тебя эта несамостоятельность рассчитана… То есть я могу прийти к другу и сказать: «Друг, блин, помоги, если ты друг». Друг говорит: «Ну, сколько тебе надо?» «Мне надо в течение года 200 долларов в месяц, просто перекрыть дела с женой. И мне надо оторваться в Таиланд, в Индию». Хороший эксперимент, но с учётом, что ты всё равно вернёшься. Одна из идей в том, что если ты пренебрёг этим, то это потом очень трудно восстанавливать. Если ты 5 лет ничего не делаешь, потом намного труднее что-то начинать, чем если ты регулярно хоть что-то делаешь. Знаете, дерево растёт, цветёт и даёт плоды потому, что оно часть природы. Посмотри на дерево, человек. Всё живое развивается, цветёт. Мой тесть когда-то говорил: «Паша, живое думает о живом». Поэтому вот эти самоубийственные, суицидные мысли (я бы сказал, Танатос такой проявленный), когда люди говорят: «Деньги не нужны, можно жить без денег» — это просто наивный лепет. Вот извините, я, взрослый мужчина, слышу это как наивный лепет людей, которые не знаю как, вот пока почему-то у них не сошлось. Всё, что я в этот момент рекомендую — очнись и начинай. Очнись и начинай зарабатывать благосостояние. Я люблю пользоваться этим словом — благосостояние. Для себя, своей семьи, матери помоги. Знаете, когда я жил без денег, мне мама звонит по телефону (я ж говорю, мобильный телефон, всё у меня было) и говорит: «Папа в реанимации. У папы инсульт». Тяжелый момент в жизни, я вам скажу. Я отца бесконечно люблю. Приезжаю туда, слава богу, все хорошо, папа такой специальный человек. И вообще это был не инсульт, а просветление, это вообще отдельная история, я точно знаю, что это было у отца просветление. Но суть в другом. Врачи про просветление ничего не знают, они говорят: «Нужны лекарства». А у меня нет денег купить лекарства отцу. В этот момент вопрос про финансы пропадает сразу, просто сразу. Второй похожий момент про деньги у меня был тогда, когда я ещё жил с философией безденежья. Помню, как мой малыш-сын (полтора года ему было) говорит: «Папа, купи мне вот эту игрушку». Я ему начинаю объяснять, мол, понимаешь, сын, это уже пятая машинка, и вот эта фигурка — у меня до сих пор эта фигурка стоит в шкафу, могу показать — вот эта фигурка тебе не нужна, у тебя три таких. А он стоит и смотрит на меня с жалостью снизу вверх. И вдруг я понимаю, что я перед ним оправдываюсь. Потому что правильное движение — пойти и купить игрушку ребёнку. Всё. Вот такие у меня два момента стыда на всю жизнь, и мне про деньги всё очень понятно. А сейчас, когда ты можешь делать подарки (да хоть продавщице купить шоколадку), можешь помочь кому-то — это очень приятный для меня момент. Ты живешь с этим, ты производишь некоторую пользу, и польза тебе конвертируется в деньги. Если ты такой непривязанный и духовный — раздавай их, ради бога, управляй этим. Человек должен быть как дерево, он должен производить и приносить пользу. Мы — пчёлы в пчелином раю, у каждой пчелы есть своя задача. Все мы боевые или какие-то там рабочие пчёлы. Надо делать что-то красивое в жизни.
[36:37] Никита Маклахов: Я думаю, что переход к жизни в парке — это также хороший пример и перемен в жизни в принципе. Из интервью с вами я узнал, что вы придерживаетесь принципа необходимых перемен раз в некий период. Расскажите чуть больше про это, зачем периодически встряхивать свою жизнь, какой в этом смысл, какая польза? Почему бы не идти ровно, наращивая навыки и ресурсы, чтобы всё было спокойно и радостно, без проблем и тех же встрясок?
[37:05] Павел Пискарев: Вы знаете, у меня нет идеи, что я лучше других знаю, как правильно. Поэтому у меня просто есть своё представление. Моё представление построено на личных ощущениях и на изучении некоторых. Вот вы — исследователь человеческого поведения, и я — исследователь человеческого поведения. Есть одна даосская притча, которая меня когда-то, лет в 25, очень сильно впечатлила. Это притча о человеке, который сначала стал башмачником (условно, я не дословно перевожу). А потом он устал быть башмачником и стал кочегаром. Потом устал быть кочегаром и стал поваром. Потом устал быть поваром и прыгнул в поток. Я очень впечатлительный человек, меня это цепануло. Это одна версия. Вторая версия — мой отец. Я понимаю, что он человек определённого поколения, после войны. Шестой разряд краснодеревщика, шестой разряд токаря, пятый или шестой разряд фрезеровщика. Уникальная профессия. Человек-золотые руки, я видел его технические работы на ВДНХ СССР. Зарабатывает в советские времена 600 рублей как рабочий человек. Это какие-то безумные деньги, почти как зарплата профессора. Вдруг он всё бросает, уходит на 90 рублей в театр служить. На 90 рублей! Оставив при этом — это к нашему разговору — жену и ребёнка. То есть это ход силы. И я присматриваюсь к людям, которые меняют профессии. Такие люди намного интереснее, чем те, которые живут только в одной профессии. Я к ним всю жизнь присматриваюсь, тем более в итоге это стало моей профессией, я теперь психолог. Я чувствую, когда у меня какие-то вещи перестают работать. Жизнь работает на меня, а я живу в жизни. Вот так. Когда в жизни меня что-то влечёт, я могу проверить себя, сказав этому «нет». Но у меня и на следующий день, и через месяц есть какое-то влечение, е есть влечения, которые десятилетиями во мне. Я по несколько лет могу чем-то не заниматься, но при этом чувствую, как оно по мне болит органически, оно меня зовёт. Всё, что меня не зовёт, я, наверное, даже забыл. Но всё, что во мне живёт, — оно у меня в какой-то момент усиливается и зовёт. Если мне что-то крайне любопытно, я говорю: «Окей, вот это как раз подошло к концу!» Ну например, бизнес-тренинг. Я там много поработал, очень хорошо, на высоком уровне, топ-компании, московский офис и всё такое, но суть в другом — это перестало меня волновать. Башмачник устал быть башмачником. Бизнес-тренер устал быть бизнес-тренером. Отстегнись, не будь привязан. Понятно, доходная профессия. Понятно, ещё чуть-чуть поднажми. Ты, в общем-то круто живёшь, лучше других, а тут опять надо в парк. Опять ты выходишь и говоришь: «А чем я буду заниматься?» И вдруг я понимаю: я хочу заниматься рисованием. Да, у меня есть образование, я архитектор. Но какой трезвый человек в возрасте за 40 поверит, что можно взяться за рисование и за счёт этого жить? Ну какая мне разница, я был в парке. Я просто беру маркер и начинаю рисовать. Всё, я решил. Прыгнул в воду. По прошествии нескольких месяцев или лет есть «Нейрографика» как следствие. И я не только «Нейрографикой» сейчас занят. Хотя я понимаю, что если только это качать (простите за термин), то из «Нейрографики» можно сделать прям такое вау-шоу. Но мне интересны ещё и другие вещи. Это как управлять шестёркой лошадей в моём случае сейчас, тебя тянет несколько интересов. Я никогда не управлял шестёркой лошадей, поэтому это пример былинный, мифический. Гелиос на шестёрке лошадей проходил по небу, я думаю, что это так же, когда тебя тащат разные силы. Но тебе надо их так собрать, чтобы и жизнь не поломалась, и при этом что-то у тебя в багаже было, ну и смелость оставлять. Я всегда легко всё оставлял, если меня искренне куда-то тянуло. А если что-то закончилось, иметь смелость себе сказать, что закончилось. Профессия перестала тебя радовать — уходи как можно быстрее. Всё, ищи то, что тебе интересно, превращай это в профессию и иди. Живут молодые люди, перестали друг друга волновать, нет детей — быстрее расходитесь. Устройте хорошую вечеринку и расходитесь, раз вы уже друг друга не волнуете.
[41:44] Никита Маклахов: Мне кажется, трудность ещё в том, что люди часто начинают связывать свою ценность как человека и как личности с тем, что они имеют или с тем, что они делают. Мол, если у меня нет денег, то я ничтожество; если я не буду работать по этой профессии, которой посвятил 20 лет и с которой уже сжился, то кто я такой? Что делать с этим?
[42:06] Павел Пискарев: Ну во-первых, с деньгами ты или без денег, ты всё равно ничтожество. Например, я точно ничтожество. Потому что я знаю, что меня в любой момент может прибить кирпич, сосулька. Я очень хорошо понимаю, что, в общем-то, с точки зрения Вселенной или истории — я ничтожество. И мне очень нравится это, потому что это снимает с меня лишнее обременение, мне не надо быть великим вообще. С другой стороны, если я не занимаюсь этой профессий, то чем ещё я могу заниматься? Другую профессию создай. И весь смысл в том, чтобы пораньше начать развивать свою мультиролевую (я это называю так) личность, либо свою универсальность. Совет, которым я делюсь с людьми в рамках своей профессии: строй свою жизнь многогранно. Предусмотри тот момент, что однажды тебе будет 70, и у тебя могут болеть ноги. Поэтому, будь добр, к 70 годам заработай на мазь, массажистку и автомобиль. Предусмотри это в 30, потому что когда у тебя заболят ноги, а у тебя не будет денег, то дай бог, чтобы у тебя были дети. Но при этом дети будут страдать, потому что они должны почему-то за тобой ухаживать. А тебе всего 70, и ты просто про… прощёлкал нормальную вещь — позаботиться о себе в старости. Ну а кто за тебя позаботится? Вот и всё. Поэтому я считаю, что это искусство стратегии, если говорить об этом каким-то возвышенным языком. Либо я бы это вписал во второй том афоризмов житейской мудрости Шопенгауэра, потому что это просто житейская мудрость.
[43:47] Никита Маклахов: Позвольте мне прерваться, чтобы сказать спасибо нашему партнеру — банку ВТБ — за помощь в подготовке этого выпуска. В ВТБ есть всё, что необходимо для перезагрузки вашего бизнеса. Например, замечательный цифровой сервис для предпринимателей — приложение под названием ВТБ Бизнес QR. Вы можете принимать безналичные платежи в любом месте прямо со смартфона — быстро и просто, с помощью уникального QR кода. Устанавливаете приложение, регистрируетесь, вводите сумму и назначение платежа. Далее приложение формирует QR-код, а ваш покупатель сканирует его и в течение 15 секунд деньги у вас. Приложение полностью бесплатное. Для приема платежей по QR коду предпринимателям необходимо иметь расчётный счет в банке ВТБ. Если у вас ещё нет расчётного счёта в ВТБ, открыть его просто, причём это можно сделать бесплатно с пакетом услуг «На старте». При этом один год обслуживания вы получите в подарок. ВТБ Бизнес QR подходит для любого типа бизнеса: ИП, ООО, для самозанятых. Кстати, для самозанятых есть приятные дополнительные функции: регистрация и снятие с учета в налоговой инспекции, формирование и отправка чеков, учет дохода и получение квитанции на оплату налога. В общем, приложение является технологичной, простой в применении и выгодной альтернативой эквайрингу. Кстати, ещё одно классное приложение от ВТБ для ИП — это мобильная бухгалтерия под названием «Цифра». «Цифра» полностью покрывает все потребности, связанные с расчётом, оплатой налогов и сдачей отчетности в ФНС. Каждый клиент получает персонального бухгалтера, который окажет профессиональную консультацию в приложении. Приятно, что ВТБ создаёт крутые и удобные сервисы для бизнеса с упором на такие компании и предприятия как мы, то есть всё для малого бизнеса. Все подробности вы сможете узнать по ссылке на странице с описанием этого выпуска. Банк ВТБ, ПАО 0+
[45:56] Никита Маклахов: Как у вас происходит погружение в новую сферу, новую тему? Может быть, какая-то своя система есть, технология обучения? Как вы так быстро всё осваиваете до уровня инструктора, профессора, преподавателя?
[46:08] Павел Пискарев: Есть принцип «освоить полностью», то есть освоить так, чтобы знать всё и можно было слагать об этом мнение. Знаете, я не люблю, когда человек, у которого, например, есть экспертиза какой-нибудь квалификации всего лишь наполовину, а он так судит обо всём, как будто бы он великий мастер. Поэтому если хочешь о чём-то судить, постигни эту область на определённый уровень квалификации, который позволит тебе выражать своё мнение. Это раз. Дальше. Существует такая наука о труде, как акмеология, и там есть интересная статистика: чтобы стать мастером, надо чем-то заниматься 12 лет, чтобы быть твёрдым профессионалом, надо чем-то заниматься 7 лет. Это данные статистические, не важно, повар ты, сантехник, хирург, нейрохирург. Есть просто время. Это одна из причин, почему образование растягивают на 5 лет, мурыжат там студентов, учат какой-то белиберде иногда, ходят с кафедры на кафедру. Им надо удержать людей 5-7 лет в профессии. То есть 5 лет института и 2 года стажировки, и он вдруг — раз — и становится профессионалом. Поэтому я измеряю дистанцию так: «Окей, я могу 7 лет чем-то позаниматься? Да. Окей». И 7 лет я встраиваю в свою жизнь. Учись у лучших обязательно, учись у лучших. Хочешь быть дайвером — найди себе инструктора, который тебя просто кислорода лишит под водой. С этим инструктором ты научишься, как выходить из сложных ситуаций под водой, если, не дай бог, они произойдут. Если ты инструктор, ты обязан отвечать за жизнь других людей. Ну, и так далее. Я даже не шучу, потому что я учился у такого инструктора, вот я специально к нему стучался в дверь. Это такой инструктор, который говорит: «Окей, окей, дайвинг, ныряем, ныряем», а потом у людей непонятно что под водой. Это ведь игра жизни. Учишься боевому искусству — учись там, где обучают боевому искусству, где есть и искусство, и настоящий бой, а не онлайн кунг-фу. В общем-то, онлайн кунг-фу тоже неплохо, но тогда назови себе честно то, что ты делаешь. Один из принципов — честно, с честью относиться к тому, что ты делаешь. И вот тут фантазия как раз и романтизм. Кстати, знаете, откуда этот термин произошёл? Это термин даже не раннего Средневековья, а уже эпохи Просвещения. Кто-то из учителей Шеллинга придумал это слово, как способ жить в романе. Слово «роман» появилось раньше, чем романтизм. Романтизм — это когда у тебя сценарное мышление, когда ты придумываешь историю про себя, про себя и другого. То есть не функционально живешь, не прагматикой, а у тебя есть история.
[48:54] Никита Маклахов: Донкихотство в своём роде?
[48:55] Павел Пискарев: Не только. Это и донжуанство, и донкихотство, и «донхуанство». Это всё про «донство», про благородных людей, это и «тихий Дон» в том числе. Когда ты видишь историю, когда ты женишься не на девушке, а создаёшь историю семьи, ты начинаешь мыслить образно. Знаете, образное и визуальное мышление больше информации в себе содержит, чем простая алгебраическая прагматика. И в этом смысле романтизм — это всё время создавать себе такие жизненные ситуации, чтобы оставаться героем своего собственного романа. У каждого человека в жизни есть роман. Некоторые читать невозможно, не подлежат экранизации. А некоторые прямо наоборот. Поэтому мне нравится вот такая романтическая жизнь. Я люблю романтических героев, то есть людей, которые проживают красивые фрагменты иногда новеллы, иногда длинные куски повести, некоторые проживают романы, у них длинная романтическая жизнь. Интересно ведь.
[49:57] Никита Маклахов: Но при этом вам ведь не 150 лет, не 200, а чуть больше 50, если не ошибаюсь.
[50:03] Павел Пискарев: 54 года.
[50:04] Никита Маклахов: Да. Где вы взяли эти отрезки по 7 лет?
[50:08] Павел Пискарев: Ну и посчитайте. Я ж не говорю, что одно закончилось, за другое взялся, а сейчас так вообще. Я знаю: погружение вот в этот проект у меня уже идёт пятый год. «Нейрографикой» я занимаюсь седьмой год, как она возникла. Я-то буду ей заниматься и дальше, но 2 года назад я включил ещё какой-то проект, он идёт 2 года, это 7. А ещё какой-то проект, который идёт у меня 15 или уже 20 лет, я сейчас оживляю. А дайвинг и вообще морской проект у меня длится с детства, потому что в год я купался на пляжах Одессы и плавать учился под Кишинёвом в озере Гидигич. То есть я как бы создаю этот самый роман, в котором я существую. Откуда я его беру? Из фактов своей реальности. Больше про себя или про проект рассказать, куда развернуть ответ? Если про себя, то это постоянное самоопределение. Ты с чем-то встречаешься и вдруг спрашиваешь себя, как давно это в твоей жизни. Я могу взять предмет в руки — ну вон, ханг — и сказать: «О, ханг, новая вещь!» С другой стороны, ханг — это часть того, что у меня в детстве был барабан, понимаете? Я давным-давно барабанщик. А ещё у меня друзья барабанщики. И вдруг я понимаю, что мой роман раскрывается через этот предмет, и я уже не первый день им занимаюсь, и извлекаю из него звуки уже по-другому. Это не новая вещь в моей жизни. Я, честно говоря, уже не хватаюсь за новые вещи, я себя ограничиваю. Например, я не хочу заниматься горными лыжами. Вернее, я как мужчина очень хочу, я часто бываю в Швейцарии. Но если я ещё займусь горными лыжами, то это опять курсы, какое-то там стажировки, equipment опять набирать. Я не хочу. Кайтсёрфинг — не хочу. Потому что увлекусь, опять попрусь к мастеру. Не надо. У меня есть набор моих занятий, их хватит ещё лет на 70, наверное.
[52:17] Никита Маклахов: А как вы отличаете ситуации, когда страсть прошла и пора двигаться дальше от ситуаций, когда просто есть какие-то временные кажущиеся неразрешимыми трудности и проблемы, которые побуждают начать смотреть в сторону других занятий и направлений?
[52:32] Павел Пискарев: Наверное, в ранней юности я был более темпераментный, сразу за что-то хватался, сейчас же я даю себе время проверить мотив. Захочется ли мне это оставить через месяц, или просто мне надо отдохнуть? Будет ли меня так же что-то тянуть через месяц, или просто меня сегодня что-то впечатлило? То есть я даю себе дистанцию. А когда я был помоложе, в 20-35 лет, я просто брался, и если не шло изучение, например, какого-нибудь экзотического языка, то сходил на два урока и думаешь — что за ерунда, нафиг мне оно надо. Зато когда ты берешься, например, за кисть, каллиграфию (в зависимости от набора талантов), говоришь: «Ну окей, сейчас я не буду заниматься китайской каллиграфией, у меня в данный момент есть более практичные вещи в этой же плоскости — рисование, что-нибудь ещё». Но я знаю, что от меня оно не уйдет. И я хожу по музеям, у меня есть кисти. Я люблю это дело и уже много лет занимаюсь каллиграфией, хотя, наверное, у меня нет ни одной каллиграфической рукописи, которую я мог бы вам показать с гордостью. Но тем не менее, я знаю, что вот эта штука — она со мной навсегда. Я постигаю культуру в тех сегментах, которые мне как-то открылись в жизни или мне их приоткрыли. Ты просто в них живёшь. Есть ещё один ответ на этот вопрос — я очень сильно доверяю сигналам тела. Ну, знаете, как ребёнок, если положить куда-нибудь зефирку, он к ней тянется. У меня вот это. Если я чем-то не занимаюсь, мне становится больно, просто тоскуешь о чём-нибудь. Если ты тоскуешь по живописи, ну хотя бы встань, сходи в музей. Если тоска не прошла, сходи ещё раз в музей. Если тоска не прошла, найди себе художников-друзей. Если тоска не прошла, никуда ты не денешься — бери кисть, мастихин, начинай писать. Всё, у тебя почему-то тоска по живописи. Вот и всё, как-то так.
[54:36] Никита Маклахов: Зарабатывать на своём хобби, на своих увлечениях — насколько вы считаете это важным фактором?
[54:41] Павел Пискарев: Принципиально. Это первый закон денег, закон получения. Получай деньги за свои удовольствия, однозначно. Мне этот принцип в такой формулировке преподнёс один из моих учителей, по-моему, мне было тогда лет 27. Там есть и второе следствие из этого принципа. Зарабатывай деньги на своих увлечениях, а другая штука — увлекайся тем, чем ты зарабатываешь на жизнь. Потому что не всегда есть возможность любое увлечение капитализировать. Например, игру на ханге сейчас капитализировать… Ну, я хитрый, я могу организовать что-нибудь, опыт есть, но тем не менее это сложно. Но есть вещи, которые я делаю, они приносят благо мне, моей достаточно большой семье, я помогаю другим людям жить, зарплаты плачу. Я должен любить то дело, которым я занимаюсь, у меня в этом с собой конфликта нет, как и нет конфликта со словами «должен» или «служение». Артист служит театру, художник служит искусству. Так как главная моя идентичность — художник (причём я имею в виду вообще в целом — артист, драматург, сценарист, эстет, служитель храма Аполлона), то служение для меня является понятием очевидным, приятным, таким мужским. Вот и всё, нет проблем. Я с удовольствием служу своей Мельпомене в психологии, в походе в море, на катамаране, когда я веду людей, или когда мы сидим с группой у костра в горах, или я читаю какую-то лекцию по академической теории, которую сам придумал и защитил в докторской диссертации. Я обожаю всё, что я делаю. Я пальцем не пошевелю, если я не люблю шевелить пальцем, вот честно. И в этом смысле я лучше в парк уйду, чем буду делать то, что я не люблю. Поэтому живу с любовью.
[56:45] Никита Маклахов: Ещё немного про учителей. Вы на примере дайвинга рассказали, как выбираете лучших в своей сфере. Как вы их находите и как делаете так, чтобы они согласились взять вас в подопечные, в ученики?
[56:57] Павел Пискарев: Конечно, методом проб и ошибок. В этом смысле мне лучше получить негативный опыт, чем бояться опыта. У меня были встречи с людьми, которые претендовали на великих гуру, но по некоторым моим критериям — я говорю это без осуждения — они не идут в мои учителя, вот мне неинтересно. Для меня это должен быть человек аутентичный. Вот мой учитель психологии — это аутентичный психолог, это шикарнейший человек. Если я иду заниматься определённого вида практикой на татами, я чувствую, как этот человек поражает меня аутентичностью. Вот когда я поражён аутентичностью учителя, всё остальное не мое дело. Если у меня есть учитель, всё, я больше не сужу. Пьёт он водку, развелся с женой, опустил ноги в воду и сидит на берегу реки — это не моё дело. Всё, он мастер. То есть первая рамка вот эта. В этом смысле у меня немножко восточное такое отношение — ос, поклон, полное принятие и служение. Я всем своим учителям служу и помогаю. Я могу защитить своего сенсея, это нормально, когда ученик встанет грудью, защищая своего сенсея. Даже если сенсей лучше подготовлен, тем не менее ты бросаешься на самую трудную работу школы, потому что учишься в школе. Не бывает обучения вне школы, даже если ты единственный ученик — всё, школа появилась, и ты начинаешь служить делу своего учителя. У Ницше есть очень красивый афоризм о том, что человек способен учиться, пока он любит учителя. На канале любви к учителю человек принимает знания, и как только человек начинает осуждать своего учителя, канал знания перекрывается. Это Ницше сказал, что очень совпадает с восточными идеями. Один из пяти принципов рейки: именно сегодня, именно сейчас я благодарен своим родителями и учителям. Почему? Корысть простая. Не потому, что я какой-то там сверхблагодарный. Просто ты перестал быть благодарным, тебе отрезали канал, вот и всё. Дерево не любит какой-то корень, корень говорит: «Ладно, хорошо, на этом месте вырастет другое дерево». И дерево засыхает. Вот и всё. Поэтому я восхищаюсь теми учителями, которые способны меня поразить. Не важно кто, чему. Я у Дениса кое-чему учусь, с удовольствием, может быть, у вас чему-нибудь бы научился, надо чуть поближе вас узнать. Я в этом смысле жадный. Я иногда учусь как бы исподтишка, но всё равно благородно служу этом процессу. В чём-то я служил своим друзьям, которые ничего об этом не подозревают.
[59:47] Никита Маклахов: А раскройте немножко термин «аутентичность». Это просто какой-то внутренний отклик?
[59:53] Павел Пискарев: Аутентичность как тождественность.
[59:55] Никита Маклахов: Я понимаю значение, но как это на практике? Вот я полный ноль в карате, как я буду определять, аутентичный ли вот этот дядя, который машет кулаками передо мной, или не очень?
[1:00:04] Павел Пискарев: Я не знаю, кто сейчас может быть полный ноль в карате, то есть ты всё равно хотя бы понимаешь, что каратэ — это без лома. Я ведь тоже не прусь сразу к первому учителю, кто машет кулаками. Открой интернет, чуть-чуть посмотри книжки. «О, наверное, это белое кимоно», то есть условно, для мальчиков 12 лет, которые не разбираются. Знаете, я учился вещам разрушительным, но всё равно учитель никогда не учит разрушать без того, чтобы что-то создать. Я знаю людей очень сложных профессий, у меня достаточно широкий круг таких мужских контактов людей героических профессий. Никто из них не является проповедником зла. Более того, за каждым мастером стоит какой-то ценностный ряд. У кого-то есть ценность воина, военного, есть ценность спасателя на воде, ценность повара. Хороший вопрос. У меня нет точных формулировок. Энергия идет от мастера, мастер делится, вот и всё. И даже если мастер говорит: «Уйди, мне нечего тебе дать», ты понимаешь: «Пипец, тут точно есть что взять, вот тут точно что-то есть». Другой говорит: «Я тебе дам всё!», и ты понимаешь, что там пусто как в скворечнике, просто абсолютно нет ничего кроме чириканья. А другой какой-то наполненный. В тай-чи есть такая формулировка, в китайских практиках: наполненность и пустота. Не надо опираться на пустоту. Брать надо там, где есть, искать там, где светло. Наполненность человека сразу привлекает, я это называю феноменом магнетизма. Вот есть феномен харизмы — это когда энергия идет наружу, а есть энергия магнетизма, притягивания. Вот мастера обладают магнетичностью. А я легко магничусь. Иногда рад отцепиться — примагнитился на 2-3 встречи и потом говоришь: «Человек, спасибо тебе за 2-3 встречи, я понял, больше мне тут нечего делать». Но на 2-3 встречи я ведь примагнитился почему-то. Вот и всё. Я боюсь, что я не очень связно сейчас рассказываю.
[1:02:16] Никита Маклахов: Нет-нет, всё в порядке. А что по поводу вас как учителя? Как вы себе выбираете ближайшее окружение учеников?
[1:02:25] Павел Пискарев: Ну, я-то никого не выбираю, иногда кто-то прибьётся, просто вот сошлись жизни. Я на самом деле ведь не учитель, я не заканчивал педагогический институт. Я любой ценой избегаю мифа о том, что я великий учитель. Когда мне было 30-35, мне это, конечно, льстило, а сейчас мне это не надо. Я предельно социальный, прозрачный, понятный, и не надо лишней мифологии, и так всё сильно хорошо и много. Но тем не менее кто-то прибился. Ещё приходят на разные курсы, на «Нейрографику» рисовать, или кто-то приходит на «Пирамиду развития». А иногда человека так мозг устроен, что ты в него тоже влюбляешься и тогда начинаешь его заманивать. Мне нравится история дона Хуана и Кастанеды, когда дон Хуан поймал Кастанеду, затянул его в ученики. Поэтому талантливых людей надо находить, это моя любовь, один из лайфхаков жизни. То ли это талантливые учителя, то ли это талантливые ученики, но ты живешь в мире талантов, в мире гениальности, вот что важно. У кого-то эта гениальность проявлена и там ты можешь взять, а у кого-то есть — ты чувствуешь таких, — и тебе не хочется. Вот в этом коучинг. И я вижу почти всех, у кого хоть как-то глаза сверкают. Отлично, докажи мне, что у тебя вообще есть мотив хоть к чему-то. Вот и всё. Я думаю, вот тут ответ.
[1:04:03] Никита Маклахов: Спасибо за ответ. Давайте немножко поменяем тему. Не знаю, будет ли это для вас неожиданно или нет, но иногда я люблю спрашивать на эту тему гостей. Расскажите, что вы думаете про смерть?
[1:04:11] Павел Пискарев: Правильно будет дать короткий ответ: я про смерть не думаю. Почему? Потому что очень много прожито и, более того, я могу сказать, что лучшие в жизни переживания связаны с самыми большими духовными. А не было сильней переживаний в жизни, чем всякие духовные открытия — просветление, сатори, самадхи, назовите их любым словом. Я могу иронизировать на эту тему, но это правда. Они все через практики смерти ко мне пришли. Смерть — философская категория. Очень интересно изучать культуру смерти, на эту тему есть много интереснейших книг. Архетип смерти, миф о смерти, Одиссей спускался в Аид — это целая такая область. Кроме этого, мной организовано довольно много практик по поводу смерти — например, я до сих пор веду раз в году (перед 21 декабря, когда сменяется самая длинная ночь) семинар на тему смерти. У меня минимальная организационная включённость, но тему эту я не бросаю. В этом году я даже отказался вести тренинг по рождению, отдал его своим ученикам, а по поводу семинара про смерть я сказал, что приду и проведу его сам. Потому что это потрясающее пространство, когда ты умеешь туда войти. Это вот как про парк, только это вообще другой парк, я словами даже не возьмусь рассказывать. Помимо этого, я 10 лет проводил кемпы в специальном месте, второго такого места, где можно было бы так же это организовать, я не знаю. Но я и для себя этот проект закрыл, он мне больше неинтересен. Мы собирали людей на неделю и на третью ночь погружали всех в могилы, которые сами рыли. У нас была потрясающая команда, специальные техники и прочее, мы проводили людей через опыт смерти с очень глубоким прикосновением к месту — могила, захоронение, засыпание песком. Всё было безумно безупречно в плане безопасности, за 10 лет у нас больше 1000 человек прошло это (примерно 80-100 человек в смену было, а мы делали 2-3 смены подряд), и ни разу ни у кого не было ничего дурного. То ли нас что-то хранит, то ли это подготовка, то ли понимание темы и так далее. Но важно одно: пока человек вопрос смерти не решил, жизни не будет. Всё, точка. Поэтому непривязанность — это смерть. Самая простая практика смерти — начинать говорить «да», просто «да», соглашаться. Потому что всегда, когда ты согласен — тебя нет, ты умираешь. В каждом твоём согласии ты умираешь. Это доведёт тебя до экстаза, и парадокс в том, что смерть — это сам экстаз. Смерть бывает биологическая, я про неё ничего не знаю, но психологическую смерть — феномен, который сдерживает психику — я изучаю и надеюсь, никогда не брошу, и даже по определённым принципам постараюсь его обмануть. Обмануть смерть — это кто нам завещал? Кастанеда. Дон Хуан говорил Кастанеде: «Есть 4 врага, последний — это смерть». Вот попробуй её обмануть, вот это интересная задача. Интересная задача — заработать первый миллион. Нет вопросов. Первый миллион рублей, потом ещё зарабатываешь и вдруг понимаешь, что это, в общем-то, обычная задача, она просто взрослая. А вот обмануть смерть — это интересная задача, которой ты не можешь пренебречь. Ты можешь пренебречь миллионом, сказав, что тебе достаточно 999 тысяч, а смертью ты не можешь пренебречь. И в этом лежит экзистенциальная философия, весь экзистенциальный подход, безумно сейчас популярный, кстати. Это, в общем-то, вопрос человека, жизни и смерти, но это решаемая задача. Современному человеку очень важно помнить, что это решаемая задача, что философия и тексты на эту тему — это не единственное наследие, которое связывает человека со смертью. Существует множество традиционных и прочих практик, этому надо научиться, это надо прожить, и ты будешь свободен.
[1:08:41] Никита Маклахов: Когда вы говорили, что не думаете о смерти, вы имели в виду, что закрыли этот вопрос и больше вам не приходится думать об этом?
[1:08:47] Павел Пискарев: Много надумано. У меня есть опыт переживания, и меня это лично не волнует. Я могу думать сейчас о смерти как о феномене, может быть, даже посвящу теме смерти книгу или как минимум одну главу. Недавно давал на эту тему большое интервью. Я увлечён методом танатотерапии, и в моём духе взять и придумать такую тему, как танатокоучинг. Понимаете, никто ж такого в мире ещё не делал, а я люблю делать то, чего никто не делал. Я думаю, это просто обязательно. Я часто обращаюсь к этому, когда веду «путь героя» Кэмпбелла, там есть точка смерти. Это обсуждаемая тема, но сам я сейчас особо не думаю об этом, лично меня это не волнует в данный момент. Знаете, когда волнует? Могу сейчас предположить просто, давно такого не было, но случалось, когда встречалось подряд несколько ситуаций смерти. То весть какая-то пришла, то по телевизору что-то передали и почему-то тебя это беспокоит, то ты увидел какой-то случай, потом открыл какую-то книгу, и там про смерть. И ты вдруг понимаешь: «Так, что-то происходит, очнись, сейчас надо думать об этом». Потому что сигналы говорят, что смерть где-то рядом. Я к таким вещам чуткий, как и к золотой монете. Есть какое-то ощущение, иногда это на уровне телесности, запахов, потому что у смерти есть свой запах (это не мои выдумки, это просто феноменологические показатели одной из медицинских систем). Иногда смотришь на человека, и можно попытаться определить (раньше я этим увлекался), сколько в нем жизни и сколько смерти. В моём лексиконе это не запретные слова, я говорю: «это уже умерло», «это неживое», про человека я могу сказать: «а этот мертвый». Это грубовато, и вряд ли я в лицо такое скажу, это не моя профессия, но для себя я могу кого-то определить. Ну вот мёртвый человек, ну извините. Особенно если приходит кто-то и говорит: «Я хочу зарабатывать деньги», а тебе видно, что это вообще не про это, человеку надо денег, но он не хочет их зарабатывать, он в этом смысле просто мёртвый, даже нерождённый. И так ведь бывает. Но вот так, чтобы прям откинуться и думать — так я не думаю.
[1:11:13] Никита Маклахов: А что насчёт «memento mori» и идеи стоиков о том, что ощущение смерти рядом, которая всегда поджидает нас и крадёт наши дни, придаёт больший вкус жизни и больше ценности?
[1:11:27] Павел Пискарев: Я согласен. Мне вообще стоики нравятся, мне стоики близки. Они социальные ребята. Это «путь воина», я имею в виду воина метафизического. Я человек с татами, и в разных местах — под водой или на море — я встречался с моментами, когда быстро вспоминаешь, что ты не вечный. Очень быстро вспоминаешь. И когда ты помнишь об этом, ты реже попадаешь в такие ситуации. Это часть профессиональной работы, кстати. Это часть заботы об окружающих, о ребёнке, например. У кого есть ребёнок, у того чувствительность к безопасности сильно выше, чем у того, у кого детей нет. Я думаю, что это очень красивый непрекращающийся танец. Потому что если забываешься, то оно накипает, это просто существующая энергия. Фрейд ведь говорил — и я с ним в этом согласен, мне это нравится, — что есть две движущих силы: эрос и танатос, сила возникновения и сила уничтожения.
[1:12:28] Никита Маклахов: Расскажите, какое место сейчас в вашей жизни занимают духовные темы? Вы упоминали про разного рода духовные переживания. Насколько я знаю, вы проходили не одну, не две, а больше десяти длинных випассан. Как это у вас стыкуется с материальностью, с темой денег, какое место в этом занимает?
[1:12:48] Павел Пискарев: Вы спросили конкретно про сейчас? Тут надо смотреть масштаб этого «сейчас». Например, вчера, позавчера и сегодня я провожу дзен-ретрит онлайн. И вообще в 2020 году у появилась возможность, потребность в подобном. Люди требую покой. Чем я могу помочь людям в 2020 году? Я думаю, что любой профессионал, психолог, коуч должен себе такой вопрос был поставить. Любой не любой, я себе поставил. А один из видов помощи — это дать людям больше духовности сейчас, потому что социальный стресс был высокий. Начались вдруг новые форматы — дзен-ретрит онлайн. Я провел в 2020 году много часов, не знаю, за сотню ли, но много. И очень этому рад, потому что эта ситуация сама меня вернула в практику давания. С другой стороны, я с этим и не расстаюсь уже с 22 лет. В 22 года года, 9 или 10 мая, у меня у меня случилось первое — такое бдыщ! — сумасшедшее самадхи. Неизгладимое впечатление. И я с тех пор никогда этого не оставлял, считаю обязательной практикой. Поэтому раз в какое-то время у меня обязательно длинный ретрит. 4 ретрита я провёл, пятый намечен дзенский, 12 випассан, 2 анапанасати, это длинные десятидневные программы, в которые я иду с удовольствием. Там всегда происходит много всего, и каждый раз всё лучше, что поразительно. Всегда удивляешься, насколько бесконечно переживание от хорошей глубокой практики. Потому что ты не можешь представить, как может быть ещё лучше, просто у тебя нет этого опыта, а потом вдруг бухнет ещё лучше. Всегда чуть-чуть по-разному. Я откладываю своё конечное духовное преображение куда-нибудь за 80. У меня есть понятие «жизнь как проект». По моему проекту годам к 80 я завершу с социальными своими включённостями и перейду вообще только в медитацию. Я, к сожалению, не уверен, что это значит, что я вообще замолчу, но, наверное, я даже про ту же «Нейрографику», «Пирамиду» и остальное буду говорить только в духовном контексте. Ну, я думаю, к 80 годам это естественно. Поэтому я не хочу сейчас пережимать, тем более потому, что, извините, рынок просветлённых переполнен. А я неконкурентный человек, я не люблю конкурировать вообще ни в чём, я не хочу. Если кто-то занял какую-то позицию, я на нее не претендую, всё. В том числе, потому что если претендуешь, то тогда добейся своего, разоблачи, уничтожь, займи это место. Тогда уже сделай это любой ценой, если претендуешь. Поэтому я не претендую на то, что занято. Может быть, это причина, почему я всё время что-то придумываю сам, становлюсь первооткрывателем. Это стратегия «голубого океана».
[1:15:57] Никита Маклахов: В любой духовной традиции то самое просветление, очевидно, занимает главенствующее место. И какие-то материальные вещи — будь то увлечения, открытия, профессии — обычно не то что отодвигаются на второй план, а от них вообще рекомендуется отказаться, чтобы полностью уйти в духовную часть. С учётом того, что у вас уже был опыт таких ярких мистических духовных переживаний, как вы удерживаете сами себя от того, чтобы не уйти полностью с головой в какое-то отшельничество, полностью духовную жизнь, оставив все эти светские игры другим людям?
[1:16:36] Павел Пискарев: Прежде всего, наставления тех, кто был до нас. Например, Гурджиев предложил четвёртый путь. Или взять дзенских ребят, Ошо — их где ни покопай серьёзно, все говорят о том, что настоящая духовность в социуме. Отшельничество, монастыри — это для тех, кто послабее. Поэтому первое правило — реализуй себя в реальности. Когда тебе на ногу наступили, и ты можешь сказать «окей» — вот в таких жизненных ситуациях это всё намного сложнее. У иудеев вообще нет разделения на отшельника и не отшельника, «не разделяй, живи в целом» — вот где главный принцип. И если я не рождён в семье, например, монаха, зачем я туда вообще попрусь, извините? С другой стороны, есть опыт. Да, чтобы пережить просветление, надо отказаться от всего. То же самое, как я жил в парке. Но для меня это было уже легче, потому что у меня был такой тотальный отказ ещё до этого парка. Своему сыну я тоже советую заняться подобной духовной практикой, ему едва за 20, он давно занимается. Я ему говорю: «Слушай, выдели такой момент, пока ты не начал учиться, пока ты не накопил и не заработал ничего, тебе нечего терять, и переживи это, пока у тебя минимум вещей, от которых тебе нужно будет отказаться. Потому что отказаться от серьёзной профессии уже будет намного сложнее». Я когда от архитектуры отказался, меня отец унизил. Один раз за всю жизнь. Я к нему пришёл (мне тогда было под 30) и сказал: «Папа, я оставляю архитектуру». Представьте себе: 90-е годы, строительный бум, у меня компания, я езжу на BMW и так далее. И вдруг я прихожу к отцу и говорю: «Я оставляю архитектуру». Отец такой: «Да? Интересно. И чем ты будешь заниматься?» Я говорю: «Медитацией». Помню этот момент. Мне было стыдно перед матерью, потому что она села и заплакала. Надо ещё понимать, что в те времена медитация — это как секта какая-то. У всего этого был очень безумный шлейф. Отец постоял, посмотрел на меня так, что у меня опустились плечи, и сказал: «Лучше бы я сделал табуретку, чем тебя». Вот что мне отец сказал, причём на полном серьёзе, не в шутку. Это был серьёзнейший ход. Надо оставить что-то. Почему Будда — великий? Он царство оставил. Сейчас если даже всё оставишь, ты завтра пойдёшь и заработаешь, начнёшь с нуля. А в те времена, если ты царство оставил — всё, ты вообще никто, ты даже не ремесленник, потому что тебя не примут туда, ты по рождению не там, ты из другой касты. Если ты из своей касты ушёл, ты просто сразу никто. Нельзя пойти на понижение, это не дауншифтинг у Будды был, это был отказ, отречение, смерть. Он потому и Будда, что отказался. Поэтому откажись, пока ничего нет. Всё равно придётся потом отказываться ещё очень много от чего, все эти материальные вещи уйдут на второй план. С другой стороны, когда ты уже отказался, пережил и прочее, у тебя баланс восстанавливается. Тебе не надо всё время жить в нищете, чтобы доказать себе что-то, это тогда получается привязанность к нищете. Если ты пережил, обжился в нищете, вернул себе любовь, и там всё в порядке — всё, ты понял: в нищете жизнь такая же божественная и экстатичная, как вне нищеты. Всё, ты больше не должен быть привязан к нищете, хватит. На это у кого-то может уйти год, у кого-то три месяца, люди разные, и я не волен судить, кому сколько понадобится времени. Не привязывайся к нищете. Пережил, начал кайфовать, вернул себе любовь, иди цвети. Давай, человек, работай, хватит индульгировать отсутствие печенек. Создавай что-то хорошее. Не надо тебе, аскетичен ты — отдай другим.
[1:20:38] Никита Маклахов: Давая такие советы и рекомендации своему сыну, вы сами не переживаете, что его затянет в ту сторону и у него не будет ни мотивации, ни интереса к материальной стороне жизни?
[1:20:47] Павел Пискарев: Я не волнуюсь по двум причинам: во-первых, я хитрый, а во-вторых, сын — всё равно сын. Любой сын делает что-то не так, что говорит отец. То есть мы нормальные, и сын нормальный — он слушает и живёт своей жизнью, и я его в этом поддерживаю. У меня нет задачи ни испортить отношения, ни перегрузить его чем-то, ни заставить, у меня нет такой идеи. Кроме того, я помню, что если ты его придавливаешь, он делает наоборот. Я как обычный человек — а я обычный человек — хочу, чтобы сын построил себе хорошую жизнь. Я ему говорю: «Иди вообще умри, иди в просветление». Ну, быстрей пойдет учиться. На самом деле выбирает-то сам парень. Я не боюсь, правда. Бояться за сына — это как бы унизить его. Волноваться за ребёнка — это значит не доверять своему ребёнку. Для меня не было в жизни большей тяжести, чем постоянно успокаивать маму, что у меня всё хорошо. Волнение матери — это то, что тебе надо всё время как-то трансформировать. Оно тебе не помогает. Когда в былые времена мать благословляла, человек получал силу. Поэтому я не имею права волноваться ни за сына, ни за дочь. Я не имею права, я себе не позволю. Вот и всё. Как я могу бояться? Иди делай, сын, живи, возьми эту жизнь. Раньше всё было намного сложнее, людей в лес отправляли, чтобы они там прожили год, чтобы пройти инициацию из мальчика в мужчину. А сейчас? Объясните мне, ну что сейчас можно потерять, кроме психологических установок? Мы живём в таком комфортном и защищённом мире, что сейчас, чтобы не быть богатым, не быть просветлённым, не быть счастливым, не быть любящим — это кем вообще надо быть? Кем надо быть, чтобы не быть нормальным счастливым человеком? Надо придумать себе какую-то тяжелейшую драму. Ну, я говорю, я же не один романтик. Просто много готов среди романтиков.
[1:22:54] Никита Маклахов: То есть, по-вашему, в условиях комфорта обрести любовь, счастье и благополучие проще, чем в некомфортных условиях?
[1:23:03] Павел Пискарев: Теперь надо разобраться, что вы имеете в виду под словом «комфорт».
[1:23:06] Никита Маклахов: Комфорт — это когда у тебя базовые вопросы закрыты и тебе не нужно думать.
[1:23:11] Павел Пискарев: Ну, счастье и благополучие — тут всё очевидно. Само слово «благополучие» значит «благо получать». Не отказываться от благ, не уничтожать блага, а блага получать. Вот и всё. Конечно, благополучие ведёт к тому, что у тебя появляются блага. Тут вопрос в другом — как отказаться от лишнего? В этом смысле я сторонник минимализма, определённой эстетической волны — минимализм, дзен-культура, отказ от лишнего. Ты можешь иметь очень дорогие вещи, просто тебе не надо лишних вещей. Знаете, люди покупают квартиру, например, 100 квадратных метров, а потом быстро превращают их опять в 5 квадратных метров для жизни, а всё остальное — это какие-то шкафы. Это ж сколько стоит теперь этот метр, если у тебя для жизни всего 5 осталось за эти деньги? Важна пустота. На пустоту не надо опираться, но в пустоте надо жить, быть в пустоте. Пускай будут дорогие вещи, ради бога. Я вообще не понимаю, что может быть так дорого, чтобы это можно было бы посчитать чем-то плохим? Ну что? Нет ничего дорогого. Если у человека есть деньги на это — всё, это его право. Мне кажется, люди, которые против денег, просто закомплексованы на деньгах, это у них фиксация такая. Они вообще не понимают, что такое деньги.
[1:24:27] Никита Маклахов: В одном — и мне кажется, даже не в одном — из интервью вы говорили о том, что человек живёт ровно столько, пока у него есть интерес к жизни. Вы также упоминали, что планируете сами прожить около 200 лет.
[1:24:38] Павел Пискарев: 216, у меня сейчас метка такая.
[1:24:40] Никита Маклахов: Плюс-минус. Какие у вас есть задачи на этот период?
[1:24:43] Павел Пискарев: Например, позавчера мне пришла задача — я на совещании объявил о ней коллегам — за которую не брался ещё никто. Я ж люблю такое, творец, художник делает всегда оригинальные вещи. Онлайн монастырь. «Почему?» — спрашивают меня коллеги. Ну, идея прикольная вообще. Что за идея? Начинаешь думать — это что такое? Религиозное общество? Ну допустим, дзен. Фантазируем. Почему монастырь? Понимаете, если я собираюсь жить 216 лет, мне же одному будет скучно, мне надо, чтобы меня похоронили близкие люди, которые помнят меня с тех времён, когда всё начиналось. Поэтому мне надо создать общество людей, которые проживут до тех пор, когда мне будет приятно их пригласить на свои проводы, или не знаю, как это всё называется. Это будут люди, большинство семей и близких которых не дожили. То есть это монастырь, люди посвятили себя вечности. Такой проект, и я его уже начинаю. Я думаю, что это рановато, лет через 30 он будет намного более актуален, но я его уже начинаю. Другой проект: я думаю, что когда мне стукнет 65 лет, в этот день я уйду на пенсию и буду год молчать. Я сейчас уже с женой потихоньку об этом договариваюсь. Это к слову о том, как жить в семье счастливо: «Да я тебе еще 15 лет назад об этом говорил, что в 65 на год замолчу». Просто замолчу. Вы об этом спрашиваете? Следующий проект: после того, как я начну говорить, я хочу где-нибудь в районе Новой Зеландии собрать людей на годовой ретрит. Снять ландшафтный парк, палатки или шатры. К тому времени денег у людей (тех, которые вокруг меня) будет много, потому что я создаю процветающую жизнь. Я очень хочу, чтобы хотя бы человек 200-300 из моей среды могли заработать по миллиону долларов, мы сейчас как раз обсуждаем эти вещи. Идея в том, чтобы была своя среда из 200-300 человек, которые через 15 лет могли бы со мной поехать на год в Австралию в ретрит. Вот такой проект я себе создаю. Честно говоря, у меня пока нет идей, что я стану делать, когда мне будет за 120, за 140, у меня просто фантазии пока на эту тему не хватает. Но уверен, что я буду много ходить пешком, заниматься тай-чи, много рисовать. Уверен, что я стану каким-то безумным художником. Средств к тому времени будет больше, имя накоплю и буду делать какие-нибудь вообще сумасшедшие проекты. Знаете, чем хорошо быть художником? Ты имеешь право быть сумасшедшим, и тебе аплодируют. Если ты сумасшедший водитель на дороге, тебя наказывают, а если ты художник, тебе говорят только «браво!» Как-то так, пока моей фантазии не хватает на слишком далеко. Есть некоторые заметки, что надо делать по здоровью все эти 200 лет, но они, скорее, проектные, чем сюжетные.
[1:27:44] Никита Маклахов: Хорошо. Давайте тогда постепенно переходить к нашей финальной рубрике, в которой 5 коротких вопросов, а длину ответа вы выбираете сами. Первый пункт, первый вопрос про книгу, не считая ваших собственных.
[1:27:57] Павел Пискарев: Знаете, у меня есть такой критерий: одна книга, которую я бы взял на необитаемый остров. Это «Дао дэ цзин», коротко и ясно обо всём. Вот самая лучшая книга, по-моему.
[1:28:06] Никита Маклахов: Да, у нас как раз не так давно был в гостях Бронислав Виногродский, который занимается переводами, в том числе и переводом этой книги.
[1:28:12] Павел Пискарев: Переводами китайских текстов, да? Прекрасный Бронислав.
[1:28:16] Никита Маклахов: Второй пункт про практику, привычку, ритуал — что-то, что вы делаете ежедневно и это с вами давно и останется ещё надолго.
[1:28:24] Павел Пискарев: Я делаю коротко дзен-медитацию остановки. Это важнее всего.
[1:28:30] Никита Маклахов: Третий пункт про вопрос, который, может быть, вы задаете сами себе или предлагаете другим людям задавать самим себе, чтобы они в себе что-то узнали, открыли, пришли к чему-то.
[1:28:42] Павел Пискарев: Что бы такое сотворить? Что бы такое придумать? Вот!
[1:28:48] Никита Маклахов: Сколько раз в день он возникает у вас?
[1:28:50] Павел Пискарев: По-хорошему, в разных формулировках 2-3-4 раза в день. Например, новый завтрак, новый маршрут до школы танцев (в которую я тоже начал ходить 2-3 года, но уже танцую). «Что бы такого ещё сотворить?»
[1:29:06] Никита Маклахов: Четвертый пункт про инструмент, который облегчает вам жизнь, делает её проще, ярче, радостнее.
[1:29:13] Павел Пискарев: Мой храм посвящен маркеру. Чёрный маркер — это классика. Я жду партнера, инвестора, с кем можно поговорить, чтобы начать делать нейромаркеры. Это уникальный проект, я прямо жду.
[1:29:26] Никита Маклахов: В чём будет их отличие от обычных?
[1:29:28] Павел Пискарев: Чем отличается Harley-Davidson от всех остальных мотоциклов?
[1:29:32] Никита Маклахов: Пользователи Harley-Davidson делают татуировки.
[1:29:35] Павел Пискарев: Культура, да? Там кроме мотоцикла есть огромная культура. И это маркер с культурой. Нет ни одного маркера с культурой, даже ни одной ручки, ни одного карандаша. Даже сам карандаш — это просто предмет, но не культура, хотя и с историей. Это будет маркер с культурой, нейромаркер.
[1:29:52] Никита Маклахов: А что насчёт ручек Parker?
[1:29:54] Павел Пискарев: Ну а что? Ну есть ручка Parker, ну есть вокруг неё какая-то история, созданная рекламой. Люди заплатили за эту историю. Вот и всё. У карандашей красивее история о том, что их привезли в Советский Союз когда-то в 20-е годы. Parker — просто ручка, ничего особенного. А нейромаркер будет феноменом, потому что вокруг него школа, ученики, стиль, люди, судьбы, бесконечное количество рисунков. Человек, который придёт ко мне в этот проект партнёром, выиграет путёвку в вечность. Это будет бизнес, который навсегда.
[1:30:33] Никита Маклахов: Надеюсь, что он услышит зов, может быть, даже через наш подкаст.
[1:30:37] Павел Пискарев: Если через ваш подкаст найдётся такой человек, вы имеете право на фрагмент его доли.
[1:30:44] Никита Маклахов: Договорились! Пятый пункт про фильмы или сериалы, если они вообще есть в вашей жизни. Тоже что-то, что вы отметили для себя, что пересматриваете.
[1:30:55] Павел Пискарев: Всё в моей жизни есть, хорошие сериалы тоже есть. А фильмы… Ну, последний фильм — это «Грех» Кончаловского про Микеланджело. Я считаю, что это некоторая часть традиции «Андрея Рублёва» Андрея Тарковского. Для меня этот фильм сильно значим, я в нём очень много для себя нахожу. Когда-то на меня сильно повлиял «Полёт над гнездом кукушки». В первый день, как я демобилизовался из советской армии, я зашёл в кинотеатр в 9 утра, после зарядки. Была премьера фильма «Полёт над гнездом кукушки». Одесса, Черёмушки, кинотеатр «Москва». Я вышел из кинотеатра в 10 вечера после последнего сеанса. Этот фильм просто заложил фундамент моей жизни сразу в первый же день после армии. Вот такой фильм.
[1:31:43] Никита Маклахов: Ну что же, на этом наша беседа потихонечку близится к завершению. Обычно в конце я оставляю гостям минутку времени, чтобы они могли направить слушателей туда, куда им хочется.
[1:31:53] Павел Пискарев: Проще всего меня найти в сети. Я современный сетевой человек, я есть в Instagram, меня легко найти во всех поисковиках по фамилии Пискарёв. Я зову людей, честно зову к себе учиться, потому что я считаю, что образование создаёт наш образ. Образование — это бесконечно важный процесс, определяющий качество жизни, которое невозможно потерять. Приходите учиться в Институт Психологии Творчества лично ко мне, потому что я лично не устаю учить долго. Я давно в этом не нуждаюсь сам, но хочу учить людей, потому что приятно наблюдать, как открываются судьбы. Честно. То, как разворачиваются судьбы — это прям мистерия. Вот если куда-то звать… Я бы сказал, что моим трендом 2020 года (то, во что я сейчас больше всего влюблён и чему отдаю больше всего своего богатства) стала программа «Нейродизайн». Вот есть «Нейрографика», но это одно, а «Нейродизайн» — это другое. Я хочу обучать людей нейродизайну, хочу готовить нейродизайнеров, хочу, чтобы понятие «нейродизайн» стало частью культуры для тех людей, кто ценит свои мозги, для тех, кто хочет думать и жить головой. «Проверь свои мозги на нейродизайн», вот что бы я сказал. Если ты считаешь себя умным, протестируй себя. Вот это потрясающая, по-моему, программа. Я думаю, что она самая уникальная из всех подобных. Объем программы 365 часов, что не так уж много, всего час в день на год. Это программа, оснащённая самыми уникальными инструментами и приборами. Мы занимаемся интеллектуальным приборостроением, никто в мире таких вещей не делал никогда. Мы передаём людям приборы для мышления, для организации жизни. И создавать дизайн с этими приборами, с этими инструментами для себя лично или для других людей — это интересно.
[1:33:59] Никита Маклахов: Целых полтора часа Павел Пискарёв делился с нами житейской мудростью и самыми разными историями. Так что пришло время вспомнить ключевые идеи нашей беседы. Мой гость считает, что нужно строить жизнь многогранно и как можно быстрее становиться мультиролевой личностью. Он убежден, что нужно менять профессии, условия жизни, убеждения… ну, допустим, каждые 5 лет. Оставлять в прошлом то, что наскучило, и постоянно придумывать что-нибудь новенькое. Павел называет это — «отстегнуть себя от стереотипов». Если хоть один раз отстегнулся от чего-то, можно считать, что свободен. Таким образом можно отвязать себя от чего угодно — от неудач, бедности, зависимостей и так далее. А дальше стоит включить любопытство, идти вслед за своим зовом или интересом, проявляться в новой теме и приносить людям пользу, которая вполне может сконвертироваться в деньги. При этом лучшая профессия, по мнению Павла, связана с хобби. «Получай деньги за свои удовольствия и увлекайся тем, чем зарабатываешь на жизнь» — вот принцип, который озвучил мой гость. Чтобы добиться успеха в новой сфере, Павел советует досконально её изучить — на это как раз и уйдет около пяти лет. Очень важно уважительно относиться к тому, чем занимаешься, и учиться у лучших учителей. Павел ищет настоящих аутентичных мастеров, которые вызывают у него восхищение. Как только находит такого, перестает его оценивать и погружается в полное принятие и служение делу своего учителя. Павел воспринимает все через нарративы (истории), а сам себя видит героем и одновременно автором своего же романа. Сам сочиняет и сам проживает сюжеты — и не планирует останавливаться. И вполне возможно, что если придумать по-настоящему интересные истории, то даже богу станет любопытно и он позволит прожить и 100, и 150, и даже 216 лет. Как думаете? На этом на сегодня всё, спасибо, что провели время в нашей с Павлом компании. Пожалуйста, не забывайте оставлять отзывы, поддерживать нас, принимать участие в наших программах, покупать книгу и всё в таком духе. Подкаст и проект существуют только благодаря вам. Спасибо, успехов и до новых встреч!