№133 Денис Семенихин:
Жажда жизни

Гость выпуска — Денис Семенихин, видеоблогер, телеведущий, автор книг «Фитнес — это легко!» и «Фитнес. Гид по жизни». Эксперт в сфере фитнеса, питания и здорового образа жизни. В 2016 году получил премию ТЭФИ за ведение телепроекта о похудении «Взвешенные люди». Учитесь быть свободными!

Также подкаст можно слушать с помощью: Apple, Google, Яндекс, VK

Любимые книги гостей подкаста

В каждом выпуске наши гости рекомендуют лучшие, по их мнению, книги. Мы тщательно изучили рекомендации, убрали лишнее и оставили главное! Заполните форму и мы тут же пришлём вам на почту сочный PDF-документ со списком 10 лучших книг по версии героев подкаста. Стоит прочитать!

Ссылки и полезная информация

Содержание подкаста

[02:00] В какой семье воспитывался Денис Семенихин? Почему он не пошёл по стопам предков и окунулся в спорт, а не в науку? Какой пример подал ему брат?
[15:08] Почему Денис всё бросил и переехал в Калифорнию? Зачем он перед этим конспектировал «Гамлета»? Что дала Денису работа доставщиком пиццы?
[32:07] Каких принципов должен придерживаться профессионал?
[37:44] В чём секрет великолепного публичного выступления?
[42:05] Как Денис Семенихин стал редактором Men’s Health и чуть не стал бандитом? Как за 30 лет изменилось отношение общества к достижениям спортсменов?
[51:58] Какова расплата за свободу и возможность жить так, как хочется?
[54:36] Как выглядит обычный день Дениса Семенихина? Что такое безупречность?
[59:24] Какие качества вырабатывает спорт? Как прожить жизнь достойно?
[1:04:20] Как найти радость в процессе, если он сам по себе дискомфортный? Зачем мореплаватели борются со стихией? Как полюбить ледяную воду?
[1:10:50] Рубрика «Пять в одном»: книга, привычка, сервис, вопрос, фильм.

В выпуске были упомянуты

1) Smart Reading — саммари лучших нон-фикшн книг
2) Джеки Чан. Я счастливый — автобиография Джеки Чана
3) Вопрос о женщинах в моей жизни, Что делать когда все идет не так и Нужно или нет тяжело работать — видео с канала YouTube Дениса
4) Линдси Вонн — горнолыжница, олимпийская чемпионка 2010 года
5) Старик и море — повесть Эрнеста Хемингуэя
6) Сёгун — книга Джеймса Клавелла

Денис Семенихин в Интернете

1) denissemenikhin — профиль в Instagram
2) SemenikhinDenis — профиль в Facebook
3) denissemenikhin — группа ВКонтакте
4) Denis Semenikhin — канал на YouTube

Рубрика «Пять в одном»

1) Книги — Джон Фаулз «Волхв» и «Любовница французского лейтенанта»
2) Привычки — обливаться ледяной водой, делать растяжку по утрам, ловить и смаковать счастливые моменты, а также принимать участие в происходящем
3) Инструменты — лонгборд, сноуборд, скейтборд и велосипед
4) Вопросы — Что я бесконечно откладываю внутри себя? Хотел бы я заниматься тем, что делаю сейчас, в последние полгода моей жизни?
5) Фильмы — 1917 и Однажды в Голливуде

Главные идеи выпуска

1. Динамика мира возрастает и людям кажется, что путь от действия до результата сократился. На самом деле законы мира неизменны. Нужно вложить гигантское количество труда, чтобы получить награду, и то она под вопросом.
2. Тот достойно прожил жизнь, кто не упускал моменты собственного счастья и помогал другим его испытать.
3. Спортивные тренировки учат прикладывать усилия регулярно и не ожидать награды за отдельное действие. Нужно знать, ради чего ввязываешься в борьбу.
4. У человека должен быть кодекс, свой стержневой взгляд на вещи. В этом случае он не прогнётся под меняющийся мир, так как создал внутри себя свой.
5. Главное, что формирует наш мир — это самоотдача и фанатизм той сферой, который вы себя посвятили. Люди почувствуют ваш внутренний огонь.

Практические рекомендации

1. Читайте разные книги, потому что так вы сформируете объёмный взгляд на мир и получите ощущение чуда, которое сможете проявлять в своих действиях.
2. Ищите смысл и удовольствие в том, что делаете, иначе будете страдать и терять бесценное время жизни. Наслаждайтесь процессом, не ожидая награды.
3. Сформируйте свой кодекс, то есть опорные точки мировоззрения, на которых будет строиться ваше поведение и отношение к разным ситуациям.
4. Учите английский язык, потому что это феноменальный ресурс, который открывает перед вами двери и позволяет общаться с людьми на равных.
5. Если вы хотите стать мастером публичных выступлений, тренируйте технические навыки, но не забывайте, что главное — это энергия и внутренний огонь.

Понравился выпуск? Послушайте также

Спонсор выпуска

Благодарим за поддержку приложение Smart Reading, где собраны саммари на более 500 лучших книг нон-фикшн. Саммари — это выжимки основных идей в текстовом или аудиоформате. Вы можете попробовать приложение бесплатно в течение 7 дней. Если затем решите оформить подписку на 6 или 12 месяцев, введите в веб-версии промокод willbedone и получите скидку 20%.

Текстовая версия подкаста с Денисом Семенихиным

[00:08] Никита Маклахов: Добрый день. Вы слушаете сто тридцать третий выпуск подкаста «Будет сделано!» и с вами я, его ведущий — Никита Маклахов. Сегодня у меня в гостях Денис Семенихин, специалист в сфере фитнеса и здорового образа жизни, видеоблогер, телеведущий, и автор книг. Вы могли видеть Дениса в роли ведущего спортивных программ и телепроектов — например, «Взвешенные люди» и «Феномен». Кстати, за шоу «Взвешенные люди» мой гость был даже удостоен премии ТЭФИ. Денис более 20 лет проработал в фитнес-индустрии и прошел путь от персонального тренера в Калифорнии до управляющего сетями спорт-клубов Olympic Star и MAXISPORT, за что был номинирован на международную награду «Спортивный директор года» в 2003 году в Лос-Анджелесе. Также в своё время Денис был фитнес-редактором журналов MEN’S HEALTH и MEN’S FITNESS. И хотя мой гость связал свою жизнь со спортом, сегодня мы поговорим не только об этом. Денис расскажет, почему он увлекся штангами, хотя, по идее, должен был пойти в науку. Зачем оставил престижный вуз, уехал в США и устроился работать доставщиком пиццы. Как сумел попасть в редакторский состав популярного глянцевого журнала и чуть не стал бандитом. Поговорим о профессионализме, безупречности, духе приключений и счастье. А ещё — о том, какую цену приходится платить за свободу и возможность жить так, как хочется. Пожалуйста, не забывайте делиться своими впечатлениями о подкасте. Напишите мне личное сообщение, письмо на почту или оставьте отзыв в iTunes. Главные идеи нашей беседы, упомянутые ссылки и ещё много чего полезного вы найдете на странице этого выпуска на нашем сайте по адресу https://willbedone.ru/133 Ну а я желаю вам приятного прослушивания. Денис, здравствуйте. Искренне рад вас видеть у себя в гостях. Спасибо большое за такую возможность. Начать хочу с того, что меня поразил в вас один момент: то, насколько уважительно вы относитесь к людям, даже если их не знаете, даже если они для вас не представляют по сути ничего важного, как я, то есть незнакомый человек. Тем не менее, я почувствовал огромное уважение, огромную долю ответственности к нашим договоренностям — это прямо в самое сердце поразило. Скажите, откуда у вас такое качество, откуда оно появилось?

[02:48] Денис Семенихин: Мы живём, как живём, как умеем. Я могу выразить, конечно, ответный респект. Когда вы мне прислали перечень вопросов, по вопросам я увидел, насколько глубоко и серьёзно вы готовились, изучали мои материалы. Наверное, частично связано с этим. В общем и целом, я считаю, что если мы с кем-то взаимодействуем, то желательно всё-таки обращаться с людьми по тем же принципам, по которым ты хочешь, чтобы обращались с тобой. Такая банальная конструкция работает.

[03:17] Никита Маклахов: На самом деле, я хотел плавно подвести к разговору о ваших родителях, предках. Думал, вы мне скажете, что это, например, влияние вашего дедушки, потому что ваш дедушка, насколько я знаю, был удивительный человек, академик. Расскажите немножко про него для начала.

[03:32] Денис Семенихин: Никита, это, конечно, для меня действительно основа основ. Мне невероятно повезло, как я понимаю с годами всё больше, родиться в той семье, в которой я родился. Когда-то я это воспринимал как должное и не думал о том, что бывает иначе. Люди вокруг, окружение были приблизительно из тех же слоев общества (если вообще так можно выразиться). Естественно, мне не хочется, чтобы слушатели сейчас подумали, что это кич или гонор — ни в коей мере. Но чем дольше я живу, и чем больше я встречаю разных людей — с разным детством, с разным взрослением, из разных городов нашей страны, уже не говоря про другие страны — я вижу, насколько разный бэкграунд или то самое воспитание или среда, из которой выросли люди. Ты можешь развиваться, читать книги, формировать себя (это задача каждого из нас), но есть нечто в основе, что, как говорят: «Проснись среди ночи» — на каком языке ты заговоришь, какой лексикой ты будешь пользоваться и на какие ценности ты опираешься — это всё идёт из семьи. Я не хочу сейчас тратить время десятков тысяч слушателей на то, чтобы описывать, восхвалять свою семью, какие в ней были принципы, но действительно в двух словах, совсем коротко. В моей семье все родственники, все взаимоотношения — условно дяди, братья, бабушка, дедушка, родители, мои дядя с тетей (родители брата) — вся вот эта семейная конструкция, пусть она не супер многочисленная, никогда я не видел неуважительного обращения людей друг с другом, хамского обращения, мата. В моей семье вообще не было мата и грубых слов. Когда я впервые в детстве где-то написал какое-то слово в тетрадке, даже не совсем матерное (я был где-то в пятом классе), и когда мама взяла и увидела это, я помню своё ощущение. Это не кто-то сказал, я не сказал это вслух, а просто написал это слово — у меня ушла душа в пятки, я был парализован, в ужасе, что мне сейчас будет за это.

[05:48] Никита Маклахов: Прочли во взгляде мамы, да?

[05:49] Денис Семенихин: Да. И также ещё момент обращения с женщинами я бы тоже хотел подчеркнуть. У меня в семье в принципе отсутствовало, чтобы можно было поднять руку. Это банально. Мне не хочется говорить стандартные клише. Но я, в целом, не видел насилие как способ решения вопроса — в моей семье это отсутствовало. Хотя читаю сейчас в большом количестве биографии и знаю, что … Даже вспоминается биография Джеки Чана. У него очень много насилия было — не в семье, а в той школе, где он вырос. Его родители очень рано сдали в интернат и там учитель затрещины раздавал только так, даже иногда не за что было, а просто для профилактики. Джеки Чан по сей день считает, что в воспитание детей это отличный метод. Восток — другая история. В моей семье этого не было. Я ни разу не помню, чтобы ко мне была применена физическая сила, и я не использую это как метод, что не отрицает, что иногда в жизни бывают ситуации, когда первый животный отклик — физический. Это, видимо, гориллья история.

[07:00] Никита Маклахов: Насколько вам легко удалось не пойти по стопам дедушки и дяди — не пойти по их научным следам? Было ли с их стороны давление? Было ли сопротивление с вашей стороны?

[07:11] Денис Семенихин: В целом, давления в семье, как я уже говорил, нет, но оно есть подсознательное. Учеба всячески культивировалась в семье, и не только дедушки и дяди, просто дедушка и дядя добились высоких ученых степеней. Но мой папа математик, выпускник мехмата МГУ, причем у папы, пожалуй, это самый крутой вуз, просто он дальше не реализовался в научные степени. Но мехмат МГУ или Бауманский, Физтех, ВМК (высшая математика и кибернетика) МГУ в советские времена — это сверхлюди. Люди, которые там — его однокашники, специалисты по теории чисел, как мне папа говорил, — это маги. Можно отучиться и закончить мехмат МГУ и ничего не понимать в теории чисел. Он говорил, что это просто выдержать экзамен, сдать на определенном этапе, вызубрить, но не понимать. Он говорил: «А у меня на потоке было несколько ребят, которые понимали теорию чисел. Сложнее нет дисциплины в математике». Те, кто нас слушает, если люди из математики, — они точно понимают. Я не понимаю, о чём идет речь. Это крутейшие советские технические вузы и факультеты. Естественно, в моей семье эта техническая направленность витала, но никто не навязывал мне, что я должен идти именно поступать в МИРЭА или на мехмат МГУ, тем более в Бауманский или в Физтех, но учиться, как культ, это присутствовало в семье всегда. Дальше, когда отец стал замечать, что меня тянет спорт как хобби, он пару раз со мной поговорил, ненавязчиво говорит: «Денис, по тебе видно, что ты можешь здесь всех порвать». Условно. Он сказал это как-то иначе. Пришёл в спортзал, увидел и сказал: «Ну, понятно, что ты здесь и так сверхчеловек, но это не то, что тебе нужно в жизни». Я помню эту единственную фразу, типа, занимайся другими значимыми вещами. Я пропустил это тогда мимо ушей, хотя дед — это вообще центр нашей семьи, но я знал, что буду выбирать свой путь. Вот это было изначально у меня внутри. В 19 лет у меня четко сформировалось, что я пойду по своему пути, с уважением к семье, но не учитывая, что думают они, а только то, что чувствую и думаю я.

[09:36] Никита Маклахов: И при этом, насколько я знаю, у вас в жизни был ещё один значимый человек, который отчасти протаптывал для вас дорогу — это двоюродный брат. Если для вас комфортно, расскажите про него.

[09:46] Денис Семенихин: Двоюродный брат старше и был практически как родной брат, потому что вся наша семья очень плотная. Папа, его брат, два сына — я и Лёшка. Лёха был старше на 5 лет, 66-го года рождения. Он не протаптывал для меня дорогу. Так получилось, что меня отдавали по его стопам, а это — классическая история из голливудских фильмов: есть старший брат суперзвезда, и ты всё равно в его тени. Лёша был из горнолыжников, мы занимались горными лыжами — меня отдали по его стопам. В советские времена горные лыжи — так же, как сейчас заниматься поло. Не водным поло, а когда на лошадях скачут. Это настолько эксклюзивный, элитарный спорт, где оборудование стоило, как месячная зарплата инженера, хотя мне кажется, что не всё оборудование. Лыжи и палки можно было купить за 150 рублей. Это была средняя зарплата в СССР. Спорт очень дорогой, малодоступный. В Москве гор нет, кроме Воробьевых гор и под Москвой Яхрома — такие места были. Я говорю сейчас о 70-80-х годах. И каким-то чудом тогда, в 1965-1966 году (я имею в виду год рождения) в нашей стране, в Москве произошло несколько мастеров спорта по горным лыжам. Эти люди образовались, потому что это чудо, так как были Камчатка, Кавказ, Кольский полуостров, Урал, где ребята катались с детства. А мастера спорта тогда давали только за первое и второе места на Чемпионате Советского Союза на первенстве либо на Кубке СССР. Невозможно было выполнить мастера, как, например. по плаванию, потому что горные лыжи — это всегда непредсказуемая трасса и не на кого ориентироваться. Мастера спорта дают только за полученные призовые места. КМС (то, что я выполнил) — это процент от времени мастера. Мастер прошёл по трассе, потом ты едешь, проехал на 6% медленнее — всё, ты КМС. Но мастер — это эталон. Мой брат в 16 лет это дело выполнил. В 17 лет поступил на физфак (физический факультет) в МГУ. В 18 лет женился на девчонке, которая из семьи дипломата и всё детство прожила в США. Представляете! Это в советские времена. Он женился, по сути, на советской американке, которая свободно говорила по-английски, нереальная красотка. И когда он с ней приехал в пансионат, где я рос, мои друзья (13-14 лет), и тут приезжает мой старший брат (ему 19) с этой девчонкой. У них двухкассетный Sharp, она мне переводит все песни, которые мы слушали, и мои друзья в эту Иру влюбились. Представляете, 14-летние. И вот 19-летняя девчонка катается на роликах, которых тогда ещё не было в СССР. Для меня брат был как воплощение суперуспеха во всём. Жена-красотка, двухкассетный Sharp. Мастер спорта по горным лыжам, поступил в МГУ. И на свадьбу ему дарят машину. Представляете, 18-летнему подростку в СССР подарили новые «Жигули». Всё это будет забавно нашим слушателям слышать, если они ещё не отключились от моих долгих историй. Но мне приятно возвращаться в те времена, потому что мир был другой. Я в выпуске рассказывал, что мой брат через несколько лет (непонятно, откуда это взялось) заболел и умер от рака, через четыре года, оставив ребенка и жену вдовой. Мир, жизнь непредсказуемы.

[13:25] Никита Маклахов: А как на вас эта ситуация повлияла?

[13:28] Денис Семенихин: Очень сильно это на меня повлияло. Я рассказывал. Я сделал выпуск на YouTube: что делать, когда всё идет не так. И когда у меня что-то шло не так… Мне было 18 лет, когда брата не стало, а ему — 23. Пока я жил несколько лет, я думал: «Ну, а Лёха ещё два года был жив, три года был жив». И мне казалось, что это где-то в перспективе. У меня это внутри осело. Но когда мне исполнилось 23, я как раз был тогда в Калифорнии, понял, что у меня по-прежнему ощущение, что я всё ещё в преддверии жизни. Ты живёшь. В какой-то момент ты уже понимаешь, что уже не в преддверии жизни — ты уже в процессе, сейчас всё происходит. Когда тебе 30 лет, то ты уже не скажешь. что ты в преддверии, у тебя уже есть что-то за плечами. В 23 у тебя тоже есть что-то за плечами, но этого так мало, ты всё ещё набираешь багаж для мощного старта куда-то в неизведанное. И вот с этого момента пошёл мой отсчёт жизни в том периоде, где брат вообще никогда не был. Есть люди (мы о них не знаем), которым никогда не было 24, 25. Мы живём за них. Я как будто жил за него в том числе. Может быть, это сложно выразить словами, это внутренняя штука. И если мне становилось тяжело или плохо, я думал, а какое я имел право. Лёша вообще не был в этом времени, в этом моменте. Что бы он отдал, чтобы откуда-то вернуться и прожить мой день? Просто подарок ему сделали, условно, в каких-то других мирах. В энергиях к нему обратились и сказали: «Хочешь на место своего младшего брата перенестись на денёк в самый плохой день?». Он бы сказал «Круто! Отлично! Дайте мне самый тяжелый день, я хочу побывать там». Мне кажется, это способ жить.

[15:18] Никита Маклахов: Чуть раньше вы сказали, что в 18 лет у вас уже сформировался зов к поиску себя, и насколько я знаю, в 19 лет вы бросили институт, оставили девушку и уехали в Калифорнию первый раз. Откуда появилось это решение, как вы к нему подготовились, для чего вообще такие резкие перемены?

[15:37] Денис Семенихин: Никита, мне не хочется ребятам подавать плохой пример. В стране тогда были очень странные времена. Забегу чуть раньше. Я поступал в институт в 1988 году. Это чёткое СССР. Несмотря на то, что Горбачев уже три года у власти, «перестройка» во всю. Уже издания пишут обо всем: «Огонёк», «Литературная газета». Все, кто тогда рос и читал, знают, что был взрыв в средствах массовой информации, как будто свежий воздух пошёл. И статьи стали появляться обо всём. Ленин был уже не героем, а живодёром, который во время половодья расстреливал крольчат и зайчат. Ты читаешь, а тебя всю жизнь растили, что это боги. Сложно понять то время. Я находился в это время, всё это впитывал. Я и все люди, кто жили тогда, видели, как менялся мир на глазах. Что происходило в институте? Первый курс — это был один вуз. Третий курс — это был вуз, из которого стали уходить преподаватели. Каждый преподаватель, который чего-то стоил и знал, уходил в совместное предприятие (СП). Сначала были кооперативы, потом стали совместные предприятия (по-английски joint venture). Ощущение было такое — я вам сейчас расскажу, как было на МЭО (факультет, на котором я учился). Я утром приходил на учебу. Я рано учился, в 7.45 первая пара. В 3 часа я уходил с головной болью и пытался понять, что я за сегодня сделал. С головной болью потому, что всё время недостаточно ел, у меня быстрый обмен веществ, и начинала болеть голова. И я понимал, что был на половинке одной пары. За все эти часы я посетил половину одной пары, а всё остальное время мы сидели в кафе и обсуждали, как люди продавали друг другу вагоны и с чем. Понимаете, молодежь, студенты экономисты. Все пытались обсуждать бизнес. Было ощущение, что мы живем в проекции «что будет завтра — здесь уже не интересно». Всё. Учиться, в принципе, штука не простая, но когда всё внутри тебя рвётся в большой мир, а ты приходишь в пыльные аудитории непонятно зачем, уже ушли преподаватели в какой-то новый мир, который создаётся… В общем, нас побросали все, кроме тех, кто уехал по обмену учиться. Я утрирую. Конечно, не все побросали. Были армейцы, которые пришли после армии — учились, как подорванные, пили и учились. Это дикие люди, особая категория людей. Их называли «армейцы», потому что они после армии. У меня была военная кафедра. Там пару лет военная кафедра отменялась, отсрочка от армии пропадала, и люди уходили в армию. Потом возвращались и учились. С девушкой я тогда не расставался. Я остался с ней, но перестал ходить в институт. Потом я сделал академку, смог восстановиться. Способы были. Но, возвращаясь назад, я не думаю, что нужно так радикально экстремалить в таком возрасте. Нужно всё-таки какие-то стандарты заканчивать, а дальше гуляй на все четыре стороны. Это как подход не завершить. Можно же завтра доделать, но подход надо завершить. Ты поступил в институт, но надо доделать этот подход. А с девушкой — это история уже позже. Это когда я улетел в Калифорнию, тогда я вынужден был оборвать отношения, несмотря на то, что они не закончились, но зов к приключениям был сильнее, чем зов к уюту, комфорту, любви. Женщина — это символ дома, уюта, защиты, материнства. Хоть это и твоя жена, и ты её защищаешь, но всё равно материнский элемент есть даже в нас: женщина — это оплот для нас. Я решил, что уйду в свободный полёт.

[19:42] Никита Маклахов: Получается, что переезд в Калифорнию был не подростковым бунтом, а скорее, готовым осознанным решением, направленным на то, чтобы успеть оседлать перемены, которые наступают?

[19:52] Денис Семенихин: Никита, круто! Я, кстати, не думал об этом. Вы правы. Имеется в виду вот эта формулировка: «подростковый бунт». Всё чётко, не было бунтом уже. Я считаю, что это было настоящее взросление, вот этот момент бессонных ночей. Я помню, потому что я решение принял, мне 20 лет ещё не было, а осуществил, когда возможность появилась в 21. Я больше года это внутри себя проверял, осмысливал, обдумывал. Сколько раз я ходил на Воробьевы горы в детстве, где тренировался, и просто садился. Я не знал, что такое медитация, и я не делал: «Я пойду помедитировать». Но я невольно садился в тех местах, где провёл своё детство, и я представлял, как это всё будет: как прилечу с рюкзаком именно так, как в кино, что я прилечу на новый материк. Я видел, как найду спортзал, где меня возьмут под крыло.

[20:51] Никита Маклахов: У вас на тот момент уже были спортивные кумиры?

[20:53] Денис Семенихин: Ну как? Я рос на фильмах 80-х. Тогда же все фильмы были про героев-одиночек. Мы настолько продукт эпохи, каждый из нас. Я не представляю, какие ребята растут сейчас, кому 20 лет. Они продукт вообще другой эпохи, с другими идеалами. Это не значит, что мы старые, а они новые. Это значит, что разные конструкции, и в тебя закладываются конструкции твоей эпохи. В мою душу 100 гвоздей было вбито, вот эти герои-одиночки в фильмах 80-х годов. Почему тогда в Голливуде было столько в кино про это? В американском кинематографе очень много героев-одиночек, когда человек один против системы. В подростковое сознание это очень сильно внедряется. Мне не хотелось темы «против системы», у меня этого нет. А идея, что ты определяешь свою судьбу, ты живёшь по своей системе ценностей, несмотря на то, что мир вокруг может сходить с ума, но у тебя есть свой стержневой взгляд на вещи. Ведь это и есть суть героев-одиночек: у тебя есть свой кодекс и ты живешь по своему кодексу. Другой вопрос, что этот кодекс надо сформировать. Я перед отъездом читал Шекспира. По-моему, в «Гамлете» я выписывал какие-то фразы, чтобы они были именно для меня своим манифестом. Это просто громкие слова: манифест, система ценностей. Ты в 20 лет не рассуждаешь так, но ты понимаешь, что тебе нужны опорные точки. На этих опорных точках будет строиться твоя жизнь, в которую ты ещё не пришёл, я ещё не прилетел в новый мир, который будет на меня обрушиваться всеми своими соблазнами, трудностями, мнениями, ведь люди на тебя будут воздействовать. Но у тебя есть свой внутренний манифест. Никита, так и произошло. Я прилетаю в Нью-Йорк. Куча эмигрантов. Я сначала прилетел в Нью-Йорк, в Калифорнию не сразу. Я продержался там 5 дней, хотя турпоездка была, по-моему, на 10 дней. Дальше я планировал ехать в Калифорнию — на автобусе, через всю Америку. Я прилетаю в Нью-Йорк, попадаю на первую вечеринку, встречаю русскую эмигрантскую тусовку. И там ребята, типа фарцовщики. Сейчас это непонятное слово. В Москве были фарцовщики, которые обменивали у всех иностранных туристов, меняли джинсы на флаги и ремни. В общем, советскую культуру меняли на американскую — на рваные джинсы и кроссовки. Странное время. Подобные ребята в Нью-Йорке: «О, Денис, всё нормально, мы сейчас тебе в Нью-Йорке всё устроим, мы всё знаем». Я говорю: «Ребята, не надо меня никуда устраивать, я сам разберусь». — «Да что ты разберешься, ты же ничего не знаешь. Мы в этом мире все знаем». Я говорю: «Спокойно». И тут, Никита, мне как раз подошло мое взросление, условно, в мажорной среде, потому что внутри меня был гонор, что, типа, не надо мне рассказывать, я и сам знаю, как надо жить. Я это не произносил, но внутри это было твердо — меня так просто не запутаешь, за столом сесть и… Вы понимаете, о чём я говорю. Вот он, приехал парень из маленького города, сейчас ему покажут мир — и такие люди, наверное, действительно могут сбиться с пути. «Сейчас мы тебе все расскажем». — «Не надо, ребята, я сам вам всё расскажу, если надо». И дальше я отправился на автобусе в Калифорнию.

[24:13] Никита Маклахов: Английский язык уже был при вас в то время, да?

[24:15] Денис Семенихин: Да.

[24:16] Никита Маклахов: По крайней мере, минус одна помеха, минус одно препятствие?

[24:20] Денис Семенихин: Офигенный плюс! Я не говорю, что это преграда для тех, у кого этого нет. Но надо рассматривать это как ресурс, это феноменальный ресурс! Нет круче ресурса, чем нормальное, качественное знание языка. Это открывает перед тобой двери. Это позволяет общаться тебе с людьми на равных. Это позволяет тебе выражать мысли не только примитивные, типа «дай», «я сделаю», вы понимаете. Чем проще твой язык, тем проще мысли, которые ты выражаешь. Чем проще мысли, тем люди тебя воспринимают проще, примитивнее. Представляете, с вами приходит разговаривать японец. Вы можете знать что угодно о Японии, но если он общается с вами с помощью лишь десяти слов, вы не знаете английский, он не знает английский. Он знает 10 слов по-русски. Американцы же не знают других языков в подавляющем большинстве. Для них английский — это всё. Но! Тебе с ними взаимодействовать. И там есть разные люди: и достойные, и образованные, и влиятельные. И люди, которые захотят с тобой делать бизнес, проект, кино, что угодно. Возьмите любую биографию. Сейчас я прочитал биографию Брюса Ли. Он дико работал над английским, ведь у него же был слабый английский, по сути спецшкольный. У меня был английский крепче, чем спецшкола: спецанглийская до 10-го класса (до 11-го класса сейчас) и дальше языковой институт. Я сам ещё лингафонные кассеты слушал, то есть я всё время работал над языком. И до 21 года — это уже большой уровень. Тем не менее, живой язык — это не то же самое, что школярский язык, но за полгода он превращается в живой язык.

[26:00] Никита Маклахов: А дальше началась история с пятью работами?

[26:03] Денис Семенихин: Ну, не с пятью. Так много работ было 2,5 месяца. Сначала я устроился вышибалой в баре, первая работа. Вторая работа — я устроился разгружать машины в UPS, почтовая служба. Утренняя разгрузка с 4.15 до 8.30. Потом я устроился помощником водителя в UPS — с 9.30 до двух часов дня. И потом я ещё устроился развозить пиццу с 5.30 дня и до 9.30 вечера. Были дни, когда эти 4 работы были нон-стоп: в среду, четверг и пятницу. Круговерть была диковатая.

[26:41] Никита Маклахов: Наверное, голова работала в то время не очень от депривации сна?

[26:44] Денис Семенихин: Конечно, не очень. Да я вообще был просто зомби. Я реально был зомби. Мне стоило поесть, я тут же засыпал в машине. Например, я закончил разгрузку машин, заехал, надо что-то поесть, фастфуд, мне было всё равно. Я заехал. Покупал сэндвич с сыром на гриле. Съедал, запивал апельсиновым соком и тут же засыпал. Уже неважно было. Я понимал, что лучше доехать до дома и поспать час в постели, чем я сейчас засну, но засыпаешь, где угодно. Тот выпуск, что я сделал о работе, его люди продолжают смотреть. Мне приятно, людей цепляет. Поначалу он 200 000 просмотров набрал, сейчас уже 350 000. Мне приятно, что эти разговорные темы цепляют людей, кто понимает, что поработать на износ когда-то в своей жизни очень полезно. Хотя много было комментариев: «Как можно из семьи академика с такой головой? Столько в тебя вложили и ты потом это тратишь на примитивный физический труд». Но я по сей день, Никита, сколько у меня было всяких работ — супер менеджерских, в журналах, на телевидении — и я знаю, что вот этот фундамент примитивного труда дает тебе ощущение земли, ты как бы заземлен.

[28:04] Никита Маклахов: Точка отсчёта получается, да?

[28:05] Денис Семенихин: Какую-то точку внутри себя — первобытную, абсолютно примитивную, может быть, но в своей примитивности эта штука очень надёжная, потому что она вечная. Отправь тебя в десятый век, будет то же самое, не будет хуже. Понятно, что может быть жёстче, негде принять душ, не будет еды, но суть приблизительно та же: взял, отнёс, положил, напрягся, проснулся рано. Теперь, когда я смотрю всякие фильмы или читаю книги про покорение Аляски, про «золотую лихорадку», истории Джека Лондона, всю романтическую литературу, где речь идёт о преодолении, это всё такие же ситуации, то есть ты должен столкнуться с жёсткой физической каменоломней.

[28:52] Никита Маклахов: Наверное, это ещё дарит понимание, что чтó бы в жизни ни случилось, какая задница, ты всегда к этому можешь вернуться, этого у тебя никто не отнимет.

[29:00] Денис Семенихин: Точно!

[29:01] Никита Маклахов: И в целом, как я понимаю, этот период был для вас испытанием на прочность, момент инициации, взросления?

[29:08] Денис Семенихин: Знаете, Никита, о чём я не говорил в том выпуске — это, конечно, одиночество. Когда ты за границу едешь один, то всегда испытаешь одиночество. Мало того, что нет твоей девушки из Москвы, не будет потенциально девушек, которые могут тебя понять, потому что с эмигрантской тусовкой, как я сразу сказал, я не хотел соприкасаться, причем по сей день ничего не изменилось. 2020-й год — всё то же самое. Эмигранты — это другой мир. Я не хочу сейчас всех под одну гребенку, есть разные люди. Я ведь тоже был в этой среде. Но в большинстве своём люди сильно меняются. Помните, о чём мы говорили чуть раньше: у кого не выстроена внутри система координат, из «Гамлета» Шекспира не выписаны ориентиры, которые ты не предашь, ты оказался в другой ситуации. Капитализм, а здесь социализм, значит в первую очередь человеческое, а потом уже коммерческое. А в Америке всё наоборот. Если примитивно говорить, в первую очередь коммерческое, а потом человеческое. Неважно. Важно то, что ты поставил себе ориентиры. Ты не будешь прогибаться, как в песне, под изменившийся мир, потому что ты свой мир создал внутри. Это не какие-то громкие слова, а абсолютно то, что каждому человеку, который уедет в другую страну, придется соизмерить: либо ты остаешься собой… Ты можешь быть собой и быть успешным там — 100%. Мне сейчас пишет девушка, что ей нужно 20 000 рублей на лечение — я, не задумываясь, отправлю. В Америке так. 20 000 — это 350 долларов. Это ж просто взять, открыть кошелёк и 350 долларов отдать. Но как они зарабатываются там? 10 долларов в час — это 35 часов тяжелейшей физической работы. В те времена было 7.50 в час. Это неделя работы, чтобы отдать 350 долларов. Но у меня тогда вопрос: а что важнее — помочь человеку, который нуждается в твоей помощи сейчас? Вот где здесь? Это вообще уравнивается? И здесь ты обращаешься к тому, что у тебя внутри. Заработать, ты всё равно заработаешь. А помочь, к тебе обращаются за помощью не так часто, особенно близкие люди, те, которые сначала подумали 10 раз, прежде чем просить тебя об этом. Вот на эти внутренние моменты нужно для себя ответить. И от того, что ты сел на самолет и перелетел, ты чего, поменялся? Нифига. Ты должен оставаться таким же. Всё равно некое одиночество тебя там ждет, поэтому надо быть готовым.

[31:51] Никита Маклахов: Наверное, когда работаешь 23 часа из 24, не до скучания, не до одиночества.

[31:58] Денис Семенихин: Но душа иначе работает, она скучает всё равно. Даже когда ты в поту, в работу, ты всё равно скучаешь.

[32:04] Никита Маклахов: Да. И с тех пор, как я понимаю, вы сменили десяток разных специальностей, профессий. Спустя всё это время, что такое для вас качественная работа, профессионализм и каких принципов в работе вы стараетесь придерживаться?

[32:17] Денис Семенихин: Да, я много попробовал. Во-первых, понял свой цикл. Понимаешь, 6 лет — это практически целая жизнь в конкретной специальности или работе. Ты можешь сделать очень многое за 6 лет. Беру топ-менеджмент. Среднему менеджменту я посвятил 4 года, топ-менеджменту — 6 лет. Всего в менеджменте я 10 лет. Считаю, что я «от» и «до» эту штуку прочувствовал. Я не говорю, что я виртуоз. Я добился достаточно крутых результатов в фитнес-индустрии и понимаю, что для себя вообще закрыл эту дверцу. Предложения были. Я точно не хотел бы уже в топ-менеджмент возвращаться. Но на тему единых принципов. Есть единые принципы на всех работах, будь то работаешь ты редактором в журнале, или телеведущим, или топ-менеджером, совершенно точно нужно кайфовать от этого дела. Никто не скажет иначе, никогда это не изменится. Если ты страдаешь, приходя на работу, это лишь вопрос времени, и сколько лет своей жизни ты готов пожертвовать, оторвать от себя, отрезать часть себя, своей бесценной единственной жизни на нелюбимое, не кайфовое дело. Считаю, что это самая страшная потеря, которая есть. Можно оправдывать это тем, что нужно кормить семью. Ответственность звучит, здорово. Ответственность за других людей звучит вообще великолепно. Но ты же тоже несёшь ответственность перед своими родителями, перед своими бабушками и дедушками. Все хотели, чтобы ты был счастливым, чтобы ты был тем, кем хотел бы стать. А не то, что один раб тянет лямку, тащит баржу, которая ему не нужна, потому что он порабощён. Дальше он рождает ребенка и впрягает его в ту же лямку и говорит: «Дружище, сынок, давай тоже тяни эту лямку, которая тебе не нужна, но зато ты отвечаешь». Здесь можно спорить. Я знаю всё, что можно сказать против этого: путь эгоиста, человека, который сконцентрирован на себе, но, в конце концов, мы все сконцентрированы на себе, это наша задача. Это не значит, что мы не можем быть великими, великодушными, помогать другим. Но в первую очередь мы должны удостовериться, что мы честны с собой и делаем то, что мы хотели бы делать, и дальше на эту опору можно наслаивать ответственность, помощь другим. Но в первую очередь ответить на этот вопрос себе: я занимаюсь ли тем, что мне нравится?

[34:47] Никита Маклахов: Что вам сейчас в ретроспективе больше по душе: жизнь и работа тут топ-менеджером, или то, чем занимаетесь сейчас — блогерство, массовые проекты?

[34:58] Денис Семенихин: Конечно, массовые проекты. У меня же есть выбор. Блогерство… Я не знаю, что это слово подразумевает, оно настолько сейчас многозначное. Блогеры есть, которые делают пранки. На мой взгляд, это пустое, но аудитория смотрит. Либо можно пытаться сделать что-то осознанное — как то, что мы сейчас пытаемся сделать. Может быть в этом тоже есть какой-то гонор. Но массовые проекты, в которых есть идея, возможность внушить людям веру в себя — наверное, так это можно назвать. Я считаю, что это круто. Это интересней, чем топ-менеджмент, в 100 раз.

[35:39] Никита Маклахов: Есть ли у вас на проговоренном вербальном уровне базовая ключевая идея того, что вы пытаетесь транслировать через YouTube, через Instagram?

[35:49] Денис Семенихин: Никита, я не формулировал для себя базовую ключевую идею, потому что она у меня в душе, внутри, и я тоже всё-таки меняющийся человек, когда у меня идёт внутренний процесс, развитие. Это же как вода, всё равно она течёт, изменяется. Но в целом, именно те принципы, которые мы уже сегодня проговорили, их я стараюсь транслировать. Знаете, в чём сложность нашего разговора сегодня? Мне приходится прямолинейно формулировать свои ценности и принципы. Такая конструкция не очень эффективно работает. Она работает только в том случае, если слушатель почти так же для себя уже сформулировал и чуть-чуть сомневается, и вдруг он слышит это ещё от кого-то. Намного эффективнее работает история «между строк». Как в прошлом, были притчи, истории. То есть человек слышит историю жизни, а между строк находит те самые гвозди, те крепкие принципы. Мне хотелось бы находить формы, которые позволяют людям между моих слов услышать и почувствовать. И если это удаётся — это чудо. Вот это, я считаю, огромный дар: я читаю в комментариях те мысли, которые буквально не произнёс, но люди это почувствовали. Не потому, что я пытался манипулировать, а оно было там. Как картина на стене — там закат, и в этом закате есть настроение. Картина на стене рождает некое настроение, которое мне хочется передать. И люди заканчивают смотреть выпуск, они как будто чуть сильнее, чуть больше верят в себя в этот момент. Я думаю, что даже это мгновение, вот эти 15, 30 секунд, а для кого-то следующий день, уже обуславливает и оправдывает всю эту деятельность.

[37:41] Никита Маклахов: Расскажите, как вы этому учились? Как учились передавать смысл, выступать перед людьми, и помните ли вы ваше первое публичное выступление, как оно прошло?

[37:51] Денис Семенихин: Ну, как учился… Я пытался через практику. Это всё приходит, конечно, через практику. Я далёк от технологий и техник. Я не беру сейчас механические вещи, типа техники речи. Этим можно заниматься механически. Это как техника выполнения упражнения. Я понимаю, что такое техника речи. Я могу услышать всякие говоры, диалекты и так далее, и я слышу, как люди тянут те или иные гласные. Это чисто технический вопрос. Дальше есть вопрос энергетический. Если ты выступаешь перед людьми, то здесь сложность — это позволить себе быть собой в этот момент. Это звучит так просто, но, тем не менее, это самая сложная задача. Я приведу вам пример. Выходит тренер по ораторскому искусству перед аудиторией и делает всё правильно. Он правильно двигается. Он правильно переводит взгляд. Он делает всё по букварю. Есть букварь. Вы выходите и делаете точно по букварю. Сидит человек в аудитории. Он видит, что ваша речь правильна, что вы посмотрели на него, не забыли — и на него, и на него. Всё хорошо. Но мой вопрос: а есть ли этот луч света внутри, заряд есть в этом? Если нет заряда, Никита, то грош цена всей этой технике, она нафиг никому не нужна вообще. Я скажу, что искренность и заряд важнее, чем техника. Но есть, конечно, идеальный вариант: когда у тебя есть все технические инструменты и ты способен сгенерировать этот настоящий искренний заряд, и ты можешь этой энергетикой пропитать аудиторию. Эта штука во многом природная, плюс опыт. Но природный дар должен быть.

[39:33] Никита Маклахов: Но ведь у вас было формальное обучение — и технике речи, и актерскому мастерству?

[39:38] Денис Семенихин: Да, конечно.

[39:40] Никита Маклахов: Чтобы не дискредитировать в ушах и глазах слушателей, важно обучение.

[39:45] Денис Семенихин: Абсолютно, конечно. Наверное, ленивый послушает и скажет: «Всё, супер! Семенихин сказал, что можно ничему не учиться, можно на внутреннем огне». Нет, ребята. Это, наверное, как в единоборствах. Чтобы выходить и импровизировать на ринге, нужно провести на ринге огромную работу. Но в конце концов — импровизация. Когда музыкант выходит на сцену, понятно, что он выражает свою душу, но он научился играть на гитаре, петь, двигаться определенным образом. Дальше он расслабляется и даёт своим пальцам по струнам бежать так, как его сердце поёт. Но ему нужно было обучиться технике, конечно.

[42:10] Никита Маклахов: Также, насколько я помню, знаю, у вас есть опыт работы журналистом. Как проходила эта трансформация? Как вас воспринимали люди, когда вы приходите, с трудом проходите в дверь из-за мышц и приносите рукопись? Диссонанс должен быть в голове от этого?

[42:28] Денис Семенихин: О чём мы сейчас говорим — о журнальной практике?

[42:32] Никита Маклахов: Да, для начала.

[42:34] Денис Семенихин: Очень разные сферы. Журналы, особенно тогда, когда мне посчастливилось работать (в конце 90-х) — журнал Men’s Health.

[42:40] Никита Маклахов: Как вы туда попали?

[42:42] Денис Семенихин: Я попал туда очень интересно. В спортзал, в котором я работал (Goldʼs Gym), туда ходила редакция. Это реально время первых. Фильм такой есть про космос. Вот тогда было время первых. Первый журнал, первый спортклуб. Конечно, я кайфую от того, что я это застал. Сейчас ребята, которым по 20 лет, сразу пришли в мир, в котором куча журналов, причем сейчас журналы вообще никому не нужны уже, потому что все в онлайне. Тогда это был первый глянцевый журнал о фитнесе, посвященный фитнесу. Мужской журнал. Они пришли в первый, западного толка, спортклуб. Был уже World Class, но Goldʼs Gym — это мировое имя. World Class — это так, а Goldʼs Gym— это культ, культовый спортзал. И вот туда приходят ребята из редакции. Мы с ними начинаем общаться. Я им рассказываю, как тренироваться. Мне было 25-26 лет. И заходит разговор о переводе статей. У них же все материалы изначально были переводные, потому что держать редакцию и наполнить журнал такой толщины, а реклама продавалась шикарно, а 70% должно быть авторских материалов — не авторских, а имеется в виду смысловых, а не рекламных. Журнал всё толще, потому что рекламы продается ещё больше. Материалов надо все больше. Материалы переводились из западных изданий, в основном из англоязычных. Журналисты садятся переводить статью о тренировках. Они прекрасно знают английский язык. Доходят они до упражнений. И там, например, написано упражнение: bent-over rows. Это тяга штанги в наклоне. Это ещё можно догадаться. Но по идее ты можешь это перевести: «тяга согнувшись». И представляете, он так пишет: bent-over — это значит «наклониться». Он пишет: «тяга наклонившись», «тяга согнувшись». Вы будете читать и скажите: «что это такое?», «что это за безобразие?», «кто это писал?». При этом, это образованные люди. Теперь я говорю о сложных упражнениях. К примеру, preacher curls. Он читает «preacher» — проповедник. Сгибание рук проповедника? Естественно, люди спрашивают: что такое preacher curls? Я говорю: «Это сгибание рук на скамье Ларри Скотта, либо сгибание рук на парте, либо подъем бицепс на парте». То есть я знаю птичий язык в этой сфере, тогда, в 90-х годах. И я знаю этот же птичий язык или профессиональный сленг на английском. Никита, вот таким чудесным образом я в конце 90-х узнал, что у меня есть такое ничтожное, казалось бы, уникальное свойство, о котором (я вам клянусь) я не догадывался вообще. Прилетев из Калифорнии и вернувшись в Москву (это было очень тяжело, кстати, тогда), я сидел, на листке выписывал, что я умею, чем мне заняться, куда мне себя применить. Меня пытались тогда бандиты затянуть. Это отдельный разговор. Я был очень большой. Я прилетел, был 125 килограмм, с такой шеей.

[45:36] Никита Маклахов: Такого трудно не заметить.

[45:37] Денис Семенихин: Да-да-да. И меня сразу кавказцы, ребята возле станции «Новые Черёмушки» говорят: «Денис, иди…». В спортзале со мной заговорили. Тогда происходил рекрутмент в спортзалах. И я говорю: «А в чём работа заключается?». Это реально, Никита…

[45:54] Никита Маклахов: Просто приходи.

[45:55] Денис Семенихин: Они говорят: «Денис, у тебя вчера была работа?». Я говорю: «Нет». — «А теперь у тебя работа есть. Иди, кушай шашлык. Все нормально». Я такой: «А в чем работа заключается?». — «Да просто поедем на встречу, все нормально. Просто сиди, кушай». Я вам скажу даже больше. Я съездил на несколько таких встреч. Помню, что около Краснопресненского метро выходит орава, и я стою в этой ораве. К счастью, это длилось очень недолго, буквально 2-3 недели. Видимо, мне внутреннее чутье подсказало, что просто так есть шашлык долго не будешь, придется отрабатывать, как бы не стать шашлыком самому. 90-е годы, это было забавно. Это был, наверное, 95-й год, история про шашлык. Men’s Health — это уже 97-й. Через пару лет выяснилось, что у потенциального бандита на стрелках есть уникальное свойство. Это не единственное. Я знаю два этих птичьих языка. И всё. Мне в спортзал звонили 20 раз в день. Меня звали к ресепшен. Я подходил. Мне говорили: «Денис, что такое upright rows?». Я говорю: «Тяга штанги к подбородку». Они: «Отлично. Денис, что такое hamstrings?». Мы читаем это в словаре — «коленное сухожилие». Я говорю: «Это задняя поверхность бедра. Какие сухожилия?». Меня настолько веселило, что они находили в словарях. Вы понимаете, да? Когда ты переводишь дословно, получается бред. Нужно знать специфику. И вот так я стал работать. Потом дошло до того, что в 2000 году, когда менялась команда, владелец издательского дома предложил мне стать главным редактором Men’s Health, на что я, пришел и говорю: «Не может такого быть. Я не журналист». Он говорит: «Журналистов у меня целая редакция. Нужен лидер, человек-фанат». В общем, для меня, Никита, всегда работало одно — огонь внутри, мне удавалось людей вокруг этим пропитать. Люди чувствовали, что я небезразличен, что я фанат этой сферы. Вот и всё.

[48:02] Никита Маклахов: Как вы считаете, для спортсменов, для развивающихся людей какая ситуация более здоровая, полезная? Когда есть куча информации, как сейчас, но трудно выбрать что-то конкретное, или как 20 лет назад, когда вообще ничего нет и нужно добывать все зубами?

[48:18] Денис Семенихин: Вот это круто! Круто! Если говорить по результатам, мне кажется, что (я сейчас скажу ретроградную вещь, олдскульную) не потому, что раньше все было лучше — «вот, были времена, а теперь…». На самом деле, Никита, сейчас это трэш в таком море информации, в таком обилии негатива, осуждения. Посмотрите, весь профессиональный олимпийский спорт — это все фармакология. Все забыли о работе, о таланте. Люди в буквальном смысле жертвуют свою жизнь ради медали, они все кладут на чашу весов. Никита, просто все кладут ради одной — ни то, что золотой, золотую медаль получит один, а сколько ещё десятков людей, которые все отдали на этих тренировках. Я сейчас выложил фотографии Линдси Вонн (может быть вы видели — это чемпионка по горным лыжам) с Майкл Фелпсом. Сразу комментарий. И это все, конечно, без фармакологии. Ребята, что происходит? Вы забыли о самом главном. Я сейчас обращаюсь к тем, у кого сейчас тянется рука это написать. Вы забыли о главном, что формирует наш мир — офигенная самоотдача, полный фанатизм той сфере, которой ты себя посвятил. И теперь я переношусь в прошлое — в 80-е года, когда я ходил в спортзал. Естественно, люди что-то ели — ретаболил, метан — но об этом вообще не говорилось в спортзалах. Если ты видел кого-то больше и сильнее, значит он больше и дольше тренируется, чем ты. Клянусь вам, вот такая была конструкция. Я в 16 лет, придя в спортзал, именно эту конструкцию чувствовал вокруг. Не было разговоров: «Этот здоровый, он на химии». Разговор был о том — посмотреть, как он делает упражнения. Может быть сейчас все скажут: «Это наивно, это так наивно». Может быть. Но в этой наивности есть романтика, правильное устремление, что через труд, через постоянство… Я представляю, что если сейчас скептики меня слушают, они скажут: «Это просто какой-то бред». Но, ребята, я застал такой мир, и клянусь, что это было так, что именно так в спортзалах. Я сейчас говорю не о себе, не о ком-то еще. Во всей среде подвальных качалок была такая культура. Обвешанные стены фотографиями Арнольда, Сталлоне, бодибилдер Рич Гаспари. Понятно, что старая школа — Франко Коломбо, Арнольд и Фрэнк Зейн. Очень много было имен в 80-е. И все эти люди не были воплощением химиков, речь не об этом. Все понимали, что они что-то используют, но это фанаты тренировок. И здесь, в этом спортзале, фанаты тренировок. Ты смотришь, заряжаешься, поднимаешь штангу, жмешь. Канализацию прорвало, ты по щиколотку в воде, поднимаешь, романтика, музыка играет, покореженная колонка стоит, принесенный магнитофон из дома или ДК. И люди ставят, какая качковская музыка. Давайте из «Рокки». Давайте поставим из Майкла Джексона. В те года, все свое, домашнее. У тебя есть ключ от этого зала. Вокруг тебя сообщники, все фанаты тренировок. Ты после тренировки выходишь и можешь ещё час обсуждать, смотреть, листать замызганный журнал и говорить: «Вот это упражнение — давайте попробуем, давайте мы привяжем вот так веревку, тросы сделаем». И теперь у нас 2020-й год. У тебя все глянцевое, все блестит, в залах все есть. Все, что достигнуто, что на фармакологии, это фигня. Да я захочу и завтра это сделаю. Конечно, они что-то едят.

[52:05] Никита Маклахов: После просмотра вашего YouTube-блога у меня создаётся ощущение, что одна из ключевых ценностей вашей жизни — это стремление к свободе: к свободе заниматься тем, чем хочешь, жить там, где хочешь, общаться с теми людьми, с кем хочешь. Преимущества такой свободы понятны. А какая у этого стоимость, какая оборотная сторона? Чем вы расплачиваетесь за такую тотальную свободу в своей жизни?

[52:30] Денис Семенихин: Ну, Никита, вопросы у вас масштабные, поэтому я столь многословен. Ответить на то, на сё. Это книгу можно написать на каждую из этих тем. Действительно, у всего есть расплата — это верно. У свободы есть расплата, которая многими крылатыми выражениями была сформулирована. «Вольному воля, спасенному рай». Есть много довольно глупых пословиц, на мой взгляд, но вот это выражение прямо в точку. Вольному воля. Когда ты обрываешь все эти тросы, которые тебя держат, ты немножко подвешен в воздухе. Мне сложно ответить, где у меня дом. У меня было много отношений, но в основном они длятся максимум два года, то есть несколько отношений по два года. Это оборотная сторона свободы. Это больно. Если ты живой человек, то терять людей неприятно, расставаться. Ты понимаешь, что семью таким образом ты не создашь. Я сейчас не рассказываю, какая жизнь плачевная, нет. Это — твой выбор, в любой момент ты можешь поменять этот выбор. В какой-то момент ты можешь сказать: «Всё, я натусовался, нагулялся, напутешествовался, я хочу свой очаг, свой дом, стоять на земле, дети бегают вокруг». Я считаю, что это суперлюди. Сейчас я для себя принял такое выражение. Те, кто сделали и хранят вот эту ячейку общества, и растут этих удивительных маленьких созданий, это круто. Но у меня не было такого примера в детстве, потому что мои родители рано развелись. Короче, у свободы есть цена, но ты решаешь для себя. Как здорово, что в жизни мы можем выбирать свой путь. Не как в каких-то странах, где тебе диктуют родители, семья. Общество диктует столь настойчиво, что ты становишься изгоем, если ты не следуешь конструкциям общества. Мы с вами общаемся в западном обществе, в большей части живем, особенно на сегодняшний день, и ты можешь выбирать ту жизнь, которой тебе на данном этапе жить радостнее.

[54:35] Никита Маклахов: Расскажите, пожалуйста, из чего сейчас состоит ваша жизнь? Как проходит ваш обычный день, какие события его наполняют?

[54:42] Денис Семенихин: Очень по-разному. Сегодня я здесь, в Санкт-Петербурге. Вы знаете, что мы несколько раз пытались назначить встречу. Однажды я ехал в Санкт-Петербург, развернулся и поехал обратно, потому что я почувствовал, что те дела, которые я сейчас отложил, они меня тянут обратно. Вот так в основном я и живу. Это про ту же свободу. Я выбираю, что для меня важно прямо сейчас, делаю это. Я все время что-то делаю. Кстати, говоря об отдыхе. Мне очень часто говорят: «Денис, хорошо вам отдохнуть. Куда вы летите? А, вы сейчас в Калифорнии. Хорошо вам отдохнуть». Меня ставят в тупик такие слова. Никита, потому что я реально перестал существовать в режиме «работа и отдых». Я вам искренно говорю. У меня больше нет понятия «работа и отдых». Есть моя жизнь, в которой есть деятельность. которую я делаю, потому что мне хочется это делать в том объеме, в котором я могу это делать. Но это 7 дней в неделю. Сделать себе полный день отдыха — во-первых, у меня будет дикое, разрывающее чувство вины к концу дня, что я бездельник, шалопай, студент прохладной жизни. У меня много всяких выражений для себя. Я ненавижу безделье. Я считаю себя диким лентяем. Это так и есть. Это ни то, что я сейчас кокетничаю, нет, я трудолюбивый, но я считаю себя лентяем. Я реально считаю, что я лентяй, хотя мог сделать в 100 раз больше и прожить в 100 раз эффективнее, но делаю, как могу. Эта сложная тема. Требовать с себя надо. Я стараюсь требовать с себя каждый день. Вот так жизнь и идет. Сегодня я в Санкт-Петербурге. Вчера я был в Кисловодске на Олимпийской базе. Завтра я буду в Москве, у меня досъем фильма «Бодибилдер», который выйдет в этом году. Надеюсь, что он понравится аудитории. Надеюсь, что он понравится мне, когда его смонтируют, потому что сниматься (может быть об этом мы два слова скажем) — это другой мир, это так круто, сами съемки, это не сравнить ни с чем, ни с какими прочими съемками. Съемка кино — это отдельная Вселенная, невероятная. Я очень хочу, чтобы это продолжалось в моей жизни.

[56:52] Никита Маклахов: Это ваш первый опыт?

[56:53] Денис Семенихин: Да. В понедельник, завтра у меня досъемка фильма. Во вторник у меня выступление на одном мероприятии. В среду утром я улетаю в Калифорнию. Там у меня съемка в YouTube, в Гугле, скорее всего в Фейсбуке, YouTube и Гугл в Силиконовой долине. Недавно назначена съемка, спонтанно. Вы представляете, я сам иногда сижу. Я проснулся сегодня утром. Я понимаю, что приеду к вам на интервью. Думаю: «Ну какая крутая жизнь». И в то же время, говорим, думаю: «Я наверное бы не смог выразить эту мысль нормально, наверное я слишком многословен». Я все время себя корю. Мне кажется, что я должен лучше, я могу лучше. Вот этот перфекционизм кусает меня, и в то же время я кайфую.

[57:39] Никита Маклахов: Как-то вы с ним работаете, с избыточным перфекционизмом?

[57:42] Денис Семенихин: Приходится, как-то ведь надо выживать, а не страдать, но не очень получается, не всегда. Перфекционизм — это обоюдоострая штука. С одной стороны, он нам нужен, чтобы делать хорошо. Как ты будешь развиваться без перфекционизма? Что такое перфекционизм? Это когда ты требуешь от себя сделать как можно лучше. А учитывая, что мы все люди и сотканы из ошибок, нет идеальных ситуаций, нет идеального поведения. Мы хотим быть безупречными. Но как часто мы безупречны? Бывают моменты. За что я, кстати, люблю кино, книги? За демонстрацию. За то, что удается в искусственном произведении передать моменты человеческой безупречности. Это заряжает. Это такой дар всем. Музыка, кстати, тоже момент безупречности, когда ты чувствуешь и слышишь абсолютную гармонию, а это создано человеком. Звуки в природе, но как их сложили, как текст сложили. Группу «Кино» вспоминаю, иногда слушаю песни, или Высоцкого, и думаю: как так можно? как можно так выразить мысль? как это можно совместить с музыкой? Кажется, что это всегда было. Это так сказано и сыграно, как будто это было всегда. Как этот закат. Вот она — безупречность. И то же самое в действиях, когда люди жертвуют собой ради других, заботятся друг о друге — в этом безупречность. Этого вокруг нас так много. И, в то же время, мы сотканы из недостатков, из постоянного недотягивания, несовершенства, маленьких слабин в нас, и с этим надо постоянно бороться. Поэтому у перфекционизма, наверное, нет ответа, как с ним быть — просто держать его под контролем.

[59:26] Никита Маклахов: Когда речь заходит о спортсменах, особенно о спортсменах, связанных с железом, с весами, часто говорят про мышление чемпионов. Вы над этим работали, вырабатывали в себе особое отношение к себе, к занятиям, к тренировкам?

[59:44] Денис Семенихин: Во-первых, я не чемпион, поэтому я не знаю, что такое мышление чемпионов. Я понимаю, о чем идет речь. Думаю, что понимаю. Я вырабатывал в себе то, что вырабатывается автоматически тренировками. И это постоянство, тренировки невозможны без постоянства. Можно назвать это регулярностью, но это постоянство, причем через годы. Я думаю, что это феноменальный навык, который нужен каждому человеку. Спорт этот навык вырабатывает.

[1:00:12] Никита Маклахов: Как у вас совмещается такое постоянство, во-первых, с вашим графиком перемещения, а, во-вторых, с вашей любовью к свободе? Мне кажется, что постоянство — это антисвобода в какой-то степени.

[1:00:23] Денис Семенихин: Это было бы не свободой, если бы кто-то за меня решил постоянство. А я же сам решил постоянство. Свобода — это когда ты принял собственное решение. Свобода — это не значит, что у тебя каждый день новое решение, хотя это тоже свобода. Но так же каждый день одно и то же решение — это тоже свобода. Поэтому когда мы говорим про людей, которые тянут лямку (условно), но если они так решили, они так хотят — это тоже свобода. Если их так заставили обстоятельства вокруг, то тогда это не свобода. Кстати, к чему мы пришли? Одна и та же ситуация со стороны может быть совершенно разными ситуациями внутри человека, и один может тянуть лямку, которую ему навязали, другой это может делать по собственному выбору. И в этом случае другой свободен, а первый нет. Поэтому мое постоянство в тренировках (хоть какое-то постоянство у меня есть) — это моя свобода.

[1:01:13] Никита Маклахов: Первый пункт был про свободу.

[1:01:14] Денис Семенихин: Да, про постоянство. Второй пункт (что вырабатывают тренировки) — это отсутствие награды за отдельное действие. Динамика мира возрастает, цивилизованного мира, мира мегаполиса. Динамика очень высока. Информационный поток огромен. Зачастую людям кажется, что вот этот путь от действия до результата тоже сократился. Они нифига не сократился, вообще. Есть исключения, но в правилах ничего не изменилось, в фундаментальных законах мира. Ты должен вложить гигантское количество труда, чтобы получить какую-то награду, и то она под вопросом. Даже гигантское количество труда на протяжении многих лет не эквивалентно результату. И это правда нашего мира. Всегда так было, всегда так будет. Это никогда не изменится. Соответственно, какой ответ? Как жить в этих ужасающих условиях? Только кайфовать от процесса. Ты пришел на тренировку. Я опять к железкам, потому что здесь проще. Это как на шахматной доске. Ты пришел на тренировку. Никого нет, никто не смотрит, никто не аплодирует, никто не узнает. Дверь закрыта. Есть только ты и эти железки. Ты их берешь и начинаешь делать подход за подходом. Внутри тебя идет какой-то процесс. Это твои проблемы, чего ты себе представляешь, ради чего ты это делаешь. Нет награды, никто не увидит, никто не похлопает. В зеркале твое отражение не изменится за одну тренировку. Ты ничего не получишь за эту тренировку. Но ты приходишь и делаешь ее. Вот в этом суть нашей жизни, когда ты делаешь действие, не ожидая никакой награды. Я недавно говорил про «Старик и море» Хемингуэя. Это именно об этом. Один человек в море, сражающийся с собой, со своей безупречностью и старающийся быть безупречным в этом моменте. Никто не смотрит, ты выжил в седьмой раз, ты мог седьмой или не мог — только ты себе ответишь. Вот я выжил, шесть, а был ли во мне седьмой? И ты заставляешь себя ради безупречности. Вот, что вырабатывает спорт. Я это прочувствовал и понял через спорт.

[1:03:21] Никита Маклахов: А что такое в целом для вас достойная жизнь или достойная прожитая жизнь?

[1:03:26] Денис Семенихин: Ну вы даете, Никита! Достойная прожитая жизнь. Во-первых, все, что мы говорили прежде, так или иначе об этом. Достойная прожитая жизнь точно заключается в процессе. Я считаю, что это жизнь, где ты чувствуешь счастье. Это жизнь. в которой ты не упустил момента своего счастья. Это жизнь, в которой ты возможно постарался приложить руку к счастью других, хотя счастье других находится не в твоих руках. Иллюзия, что ты можешь сделать людей счастливыми, нужно отбросить. А то, что ты можешь отдавать людям и в нужный момент оказаться тем человеком, который сделает чуть лучше окружающим, это моменты счастья их не отпускать. Причем наша душа все это чувствует. Одним словом. Я думаю, что достойная жизнь — это когда ты не упустил ее момента по максимуму, смог принадлежать не только себе, но и делу вне себя и испытывал от этого удовольствие.

[1:04:26] Никита Маклахов: Расскажите, пожалуйста, пару слов о том, где все-таки искать радость от процесса, когда сам процесс непростой, не комфортный. Я поднимаю железо, а мне больно, все болит, все горит, хочется лечь под штангу и умереть. Где находить радость?

[1:04:42] Денис Семенихин: Я не знаю. Здесь нет рецепта. У нас так в этом интервью пошло, что мы пытаемся проводить параллели. Может быть иногда стоит представить все то обилие профессий или дел жизни, которыми занимаются люди. Представляете, мы сейчас с вами разговариваем. А где-то (давайте даже время сотрем) сейчас сидит Джек Лондон утром в эти выделенные часы, которые он выделял для того, чтобы писать новую книгу. То есть любой автор сидит сейчас над листком бумаги, и у него не рождаются эти слова. Сидит музыкант, и он знает, что от него ждет весь мир — новый крутой трек — а у него нет этого внутри. Шахтер, сталевар идет туда, где страшно, где пекло, где тяжело, а ради чего он это делает? Сколько героических, незаметных профессий. Сколько славных или популярных в мире, как мы говорим, кино, музыка, а сколько абсолютно неизвестных никому. Ездят люди-сантехники и чинят водопроводные трубы. Я смотрел в Германии про одного сантехника, внутри минивэна которого оборудован душ. Он даже это прозаическое, антигламурное, не глянцевое дело превратил в кусочек души. Сейчас на планете миллиарды людей борются в своей маленькой битве, борьбе — вот прямо сейчас, когда наши слушатели, кто слушает, каждый из нас сражается. И как найти для себя смысл — это индивидуальная задача каждого. Вы спросили: в чем смысл, когда тебе больно и все не так.

[1:06:20] Никита Маклахов: Скорее — где искать радость, если по умолчанию есть только боль?

[1:06:23] Денис Семенихин: Никита, я не думаю, что есть ответ. Если бы был ответ, то мы бы не искали все новые и новые книги, не жили бы эту жизнь. Во-первых, я могу сказать, что для вас конкретно нет такого ответа, и для меня нет такого ответа. Даже для нас этот ответ будет меняться. Вы, например, делаете подкасты. По степени подготовки я вижу, что вы относитесь к этому ответственно, вам это нравится. Вы можете проснуться через два месяца и сказать: «Все, я исчерпал себя». Запросто такое может быть. Майкл Фелпс доплыл свою последнюю стометровку, 200 метров и сказал себе: «Все, возраст пришел, обстоятельства, надо искать новую жизнь для себя». Каждый человек перелистывает страницу, и тогда перед тобой открывается новая панорама. Так как ты поднялся на вершину и видишь, что новая долина, ее надо пройти. И ты снова и снова решаешь одни и те же вопросы: а где найти радость? а как оправдать эту боль, эту борьбу? Может быть круто, что нам дана именно такая жизнь? Кто-то ее вообще потерял рано, с чего мы начали. Может быть к этому стоит вернуться. А у кого-то нет этой борьбы сейчас. Что бы ты выбрал: сидеть на горе и слушать ветер (кстати, хороший вопрос) и быть в гармонии с миром или идти на эту очередную битву? Стоит один мореплаватель перед штормом и знает, что он должен туда в него заходить, и он не знает, что его ждет. А другой человек сидит в Тибете, слушает ветер, ему не надо ни с чем бороться. Он понял, что борьба тщетна. Мне намного ближе этот викинг-мореплаватель, который сейчас пойдет на эту совершенно абсурдную борьбу со стихией, но в этом и есть дух и приключение, в этом есть эта бессмысленная борьба. Волны будут и завтра, и может быть его корабль разобьется в щепки, но в этот момент он, как этот старик у моря, будет безупречен, будет биться и восстанавливать эти мачты. Он будет пытаться натягивать эти рвущиеся паруса. Он будет тонуть, но будет бороться. Представим этого же моряка. Он спокойно сидит и слушает ветер. Где здесь дух? Нет здесь ответа.

[1:08:38] Никита Маклахов: По поводу стихии как раз. Напоследок расскажите, откуда взялось ваше увлечение — погружение в ледяную воду?

[1:08:44] Денис Семенихин: Да это просто приятно. Круто, Никита, получается. А так у вас сложные вопросы. Это очень простой, прямо просто. Погрузиться надо и понять, что это кайфово. В момент не кайфово, зато, когда выходишь, отлично. В момент, когда ты входишь в ледяную воду, это очень тяжело. А когда ты из нее выходишь, отлично.

[1:09:03] Никита Маклахов: Я думаю, тут как раз хорошо вспомнить про радость процесса, потому что радость от самого погружения трудно найти.

[1:09:11] Денис Семенихин: Это аналогия, нельзя сказать, что она супер удачная. Здесь просто физически. Я думаю, что это гормональная история, что-то в нас выбрасывается, вещества, организм реагирует на стресс, и у тебя немножко раскрывается мировосприятие, на чуть-чуть, спокойно. Это не такой выплеск адреналина, как люди прыгают с тарзанки (банджи-джампинг). Или когда прыгают с парашютом. Здесь довольно спокойный кайф, но он безусловно есть. И ты должен заблокировать мысли, чтобы войти в эту ледяную воду. Соответственно, у тебя какое-то время идет очищение сознания, и весь мусор вдруг из тебя как метлой — раз и все смели. Ты вышел: «О! Хорошо!». А небо, оказывается, все такое же, солнце светит, все круто, я живой, отлично. С погружениями тут все просто. Эти маленькие штуки помогают жить.

[1:10:06] Никита Маклахов: Ничего себе, маленькие штуки! Я думаю, что тут не маленькие.

[1:10:08] Денис Семенихин: Попробуйте, вам понравится.

[1:10:10] Никита Маклахов: Я сам очень люблю погружаться.

[1:10:12] Денис Семенихин: Так что тогда я вам рассказываю?

[1:10:14] Никита Маклахов: Расскажите, как вы делаете первый шаг, как останавливаете в себе этот диалог.

[1:10:18] Денис Семенихин: Просто блокирую. А я даже не знаю, как. Блокирую. Либо через позитивные установки. В основном я твержу себе, что это хорошо. Я иду и говорю: «Отлично. Хорошо, теплый день». Понятно, что день не теплый. Я говорю: «Хорошо, теплая отличная вода». Я делаю в нее первый шаг в момент, когда она обжигает. Я говорю: «Отличная вода, классная! Как круто, что сейчас я поплаваю». Самообман, скажут, самовнушение. И все, дальше нормально. Дальше вы сами знаете.

[1:10:52] Никита Маклахов: Хорошо. Давайте напоследок перейдем к нашей финальной рубрике «Пять в одном». И первый вопрос касается книг. Я знаю, что вы большой любитель самой разной литературы. Что из последнего вы можете порекомендовать, что вас сильно впечатлило?

[1:11:05] Денис Семенихин: Да, скажу. Я открыл для себя Джона Фаулза. Не читал раньше. Джон Фаулз «Волхв». Я очень доволен. Я прочитал «Любовница французского лейтенанта» — это роман викторианской эпохи в Англии. И прочитал «Волхв». Читал в оригинале. Британский язык — это офигенно круто. И история. Вы не читали Фаулза?

[1:11:30] Никита Маклахов: Я читал его довольно давно. Не могу сказать, что понял и осмыслил.

[1:11:33] Денис Семенихин: Вот в этом весь смысл. Никита. Основная идея в том, что весь кайф в концовке. Именно в том, что вся мистика пропала. Вся книга мистическая и я понимал, что это, конечно, все здорово, вся мистика, но к чему это всё? Я ожидал от автора, что в конце книги он все это слепит, потому что он явно виртуоз слова, виртуоз сюжета, что он слепит это ни то, чтобы в мораль (я смотрю на картину на вашей стене) а в какой-то оттенок смысла, который затронет тебя в сердце. Ему это удалось. И когда я читаю (верно вы сказали, что давно, и все так — объяснения, концовки «Волхва»), я понимаю, что никакого объяснения не нужно. У жизни очень часто нет объяснения. У многих наших ситуаций нет окончательного вывода. Вообще, это не про нашу жизнь. Окончательный вывод здесь и сейчас. Нет никакого окончательного вывода. Есть процесс. И парень, главный герой, с его стремлением к девушке Элисон — это тоже незаконченный процесс, но ему был преподан очень крутой урок: благодаря этому уроку он смог посмотреть на вещи иначе. И то, как автор описал борьбу героя с собой, как он ждал этой встречи, и в то же время первое, что он сделал на этой встрече — он опять вернулся к себе, к своему старому осуждению. Это так показывает человека, его природу. В этом великолепие произведения: оно, как концентрированное зеркало, показывает, особенно с мужской точки зрения. Очень полезно почитать, потому что оно показывает нам нас, со всей нашей неоднозначностью внутри. И вторая его книга: «Любовница французского лейтенанта». Там показана женщина. Есть главный герой, который тоже в терзаниях, это уже нам знакомо по «Волхву». И тут есть женщина-загадка. Как я это вижу? Есть чудо — это женщина. И чудо в том, что мы не можем понять и никогда не сможем понять до конца. Но в этом и есть ее главная притягательность. И если бы из мира удалили всех женщин, нафиг нам нужен этот мир? Мы ничто без них, они — наш смысл. Там передана вот эта загадочность женщины, ее непознаваемость.

[1:14:01] Никита Маклахов: В одном из ваших видео я услышал такой термин как «чтение вне зоны комфорта» — чтение литературы, которая не находится в вашем текущем информационном поле. Какую наиболее странную, далекую от вашей жизни книги вы читали?

[1:14:16] Денис Семенихин: Давайте я вам сейчас приведу спектр. Допустим. сначала ты читаешь биографию 50 cent.

[1:14:23] Никита Маклахов: Хорошее начало.

[1:14:24] Денис Семенихин: А потом ты читаешь книгу «Сёгун» про Японию XVII века — глубокое, масштабное произведение про абсолютно другую культурную среду. В следующий момент ты читаешь биографию Эйнштейна, а после этого — Стивена Хокинга и Станислава Лема. Ты берешь настолько, казалось бы, непересекающиеся миры и ты пересекаешь их внутри себя. И кто-то сейчас опять скажет: «Сейчас можно послушать и сказать — это что, за странный салат, типа селедка с молоком?». Но в действительности же наша душа все это вмещает, ты можешь почувствовать. Более того, самое удивительное, что ты можешь найти единство, а единство наш дух находит между первым, вторым и третьим. Там есть пересекающиеся линии. И отсюда берется твой офигенно-огромный взгляд на мир вокруг, на свои возможности, а больше на чудо. Мне книги дают ощущение чуда вокруг. Мне так хочется пожелать всем людям, кто себя этого лишил, по причине занятости, прикладной литературы, лишил соприкосновения с чудом. Мы же никогда в наших маленьких жизнях не ухватим даже миллионную долю того, что есть вокруг, даже то, что испробовано другими людьми. Я сейчас не беру планеты, Марс или другие измерения и фантастику, а хотя бы то, что испробовано людьми — мы не ухватим и миллионную долю. Есть столько мест, ситуаций, удивительных историй, человеческих экстраординарных действий, и через книги ты можешь с этим соприкоснуться. Это дает тебе ощущение чуда. Потом ты пойдешь, поборешься (то, о чем мы говорили). Когда ты борешься, тебе тяжело, но внутри тебя живет чудесное нечто. которое дает тебе силы поднять этот дополнительный повтор. На собрании на работе вдруг взять и удивить всех тем, что говоришь: «я возьмусь за это, я сделаю это круче», «я знаю, как сделать лучше». Именно вот этим внутренним загадочным наполнением (назовем это «чудо») ты можешь пронизать почти любое действие, приложить это к повседневным ситуациям.

[1:16:40] Никита Маклахов: Хорошо. Тогда второй вопрос из рубрики — он про привычку. ритуал, что-то такое, что вы делаете может быть каждый день, что вам помогает, поддерживает ваш уровень энергии, настрой, что-то ежедневное?

[1:16:54] Денис Семенихин: Да нет у меня, наверное, особенного. Холодная вода, мы говорили об этом. Растяжечку я делаю по утрам, ЛФК. А, знаю! Никита, не так давно у меня появился момент останавливаться. Я вышел. Чувствую крутой момент. Как сейчас в Кисловодске. Вышел, играет джаз и вокруг свет, и дует на тебя легкий ветерок. И я вдруг чувствую крутой момент. Мы ведь это очень часто улавливаем, но идем дальше, потому что у нас есть своя задача. Я себе говорю «остановись». Я останавливаюсь на 30 секунд и ловлю вот этот момент. Со стороны это выглядит очень странно. Шел человек, вдруг замирает и стоит, как у киборга выключили батарейку. Ты замер. Я слушаю и смакую это. Эта штука свойственна пожилому возрасту. Но мне кажется, что чем раньше это начать делать, тем круче будет. Просто не пробегать мимо момента. ещё приведу пример. Я иду по улице. Вижу, стоит девушка стоит в слезах. Я подхожу и говорю: «Что с вами случилось?». Она мне рассказывает ужасающую историю. Вижу, у нее рваная обувь. Она говорит: «Мне надо купить для ребенка это, это, это, а муж негодяй, денег не дает». Она погружает меня в свою ситуацию. Я говорю: «Пойдемте». Меня настолько трогает. Я вижу, что она не алкоголик, а просто бедно одетая, и она не просит деньги, типа «дайте мне деньги, а я сама разберусь, что купить». Она просит купить конкретные предметы. Мы идем с ней в магазин и покупаем это. Я не знаю ее. Я впервые вижу ее. Это из этого же разряда: остановиться и увидеть момент рядом, поучаствовать в моменте. Я считаю, что это огромный дар. Это такой же дар, как закат, музыка, ветерок. Это такой же дар, что ты вдруг столкнулся с чьей-то судьбой, на которую ты можешь повлиять здесь и сейчас. Не куда-то носит — «я переведу деньги в фонд, а они распределят». Это такая штука: «Отстаньте от меня, я отдам деньги», а реально поучаствовать в ситуации здесь и сейчас, где ты можешь помочь здесь и сейчас. Но такие вещи не частые. Я сейчас не говорю обо всех. И так понятно, что стоят люди с протянутой рукой. Поучаствуй в их ситуации. Их сотни в городе. Ты не можешь поучаствовать везде. Это нельзя назвать ритуалом, как вы спросили, но это тот неотъемлемый компонент жизни, который надо улавливать, вот эти осмысленные моменты. Вот и все. Я опять вас увел в свое.

[1:19:38] Никита Маклахов: В этом и суть разговора — чтобы послушать вас. Третий пункт про вопрос, который, возможно, вы задаете сами себе или посоветовали бы людям задавать самим себе, если эти люди хотят что-то о себе узнать, открыть, прийти к осознаниям. Вопрос для саморефлексии. Есть ли у вас в запасе?

[1:19:59] Денис Семенихин: Людям не нравятся такие вопросы про последний месяц, про последний год. Насколько бы они стали заниматься и наполнять свое время тем, чем они наполняют его сейчас, если бы они действительно знали, что это последние полгода в их жизни. То есть задавать вопрос «чего ты не успел?». А на самом деле суть вопроса: «что ты бесконечно откладываешь внутри себя, что пора делать уже сейчас?». Ты все время ждешь, когда сложится тот самый удивительный момент. Но момент вот он, прямо перед тобой — контроль над тем, чем мы наполняем свое время. Вот наша сфере всемогущества: делай все, что хочешь. Вышел на улицу. Хочу, пойду туда. Хочу, пойду сюда. Хочу, буду бездельничать. Хочу, буду впрягаться во что-то. Выбери свое. Представь, что осталось времени не так много. Сделай то самое крутое, ради чего у тебя бьется сердце, загорятся глаза. Вот этот вопрос стоит задавать себе постоянно.

[1:21:00] Никита Маклахов: Здорово, спасибо за него. Дальше идет четвертый пункт — про инструмент. Это может быть что-то виртуальное: приложение, сайт, программа. Это может быть что-то из реального мира: любимые кроссовки. Какой-то инструмент, который вам нравится, помогает, поддерживает, делает жизнь проще.

[1:21:18] Денис Семенихин: Таких предметов у меня множество в жизни, которые делают жизнь ни то, чтобы проще — делают жизнь интереснее. Я люблю инвентарь. Об инвентаре мы говорим?

[1:21:27] Никита Маклахов: Да, в том числе.

[1:21:28] Денис Семенихин: Сейчас мне на ум пришел велик. Я считаю, что велосипед — это драгоценный кусок инвентаря. Скейтборд, лонгборд, сноуборд. В общем, вы поняли. Опять мы в спорт. Мне нравятся те предметы, которые сопряжены со спортивной романтикой.

[1:21:46] Никита Маклахов: Хорошо. И напоследок пятый пункт — про фильм или сериал.

[1:21:51] Денис Семенихин: Мне понравился фильм «1917». Мне понравилось, как передана атмосфера бессмысленности войны и в то же время человеческого духа. Каждый свое видит. Мне понравился фильм «Однажды в Голливуде». Все, к сожалению, только два фильма назову.

[1:22:10] Никита Маклахов: А фильм с вашим участием когда можно ожидать?

[1:22:13] Денис Семенихин: Фильм с моим участием должен выйти осенью. Посмотрим, что из этого выйдет. Я знаю, сколько труда было вложено в процессе, сколько фанатизма съемочной группой. И то, что это деньги не фондов, это я хотел бы подчеркнуть. Сейчас принято в нашей стране снимать на деньги всяких фондов и организаций. Здесь частные инвестиции. Продюсерам фильма это все придется возвращать, отдавать, отрабатывать, и при этом фильм сделан искренне. Это не фильм, ориентированный в первую очередь на коммерцию. Это фильм, где режиссер-сценарист пытался выразить идею.

[1:22:49] Никита Маклахов: Я думаю, что вы, как минимум, верите в него, раз согласились принять участие.

[1:22:53] Денис Семенихин: Ну ещё бы, Никита! Тут даже вопросов нет. Все наше интервью об этом. Конечно, я старался изо всех сил. Я сделал все, что действительно мог. Мне было очень приятно видеть, что люди вокруг относятся к делу также. Материал снят супер. Я сейчас аккуратно говорю, потому что я не видел ещё монтажа. Но я фанат процесса. Я мечтаю, чтобы в моей жизни ещё были кинофильмы именно ради погружения в съемочный процесс. Это невероятное удовольствие.

[1:23:23] Никита Маклахов: Денис, на этом наша беседа, интервью подходит к концу. Я вас искренне благодарю за ваше время, за ваш приезд. Я очень большое удовольствие получил от беседы. Может быть вы пару слов напоследок скажите для наших слушателей.

[1:23:35] Денис Семенихин: Хочу поблагодарить вас. Никита, за такие вопросы. Вопросы были очень сложные, очень сложное интервью. Я практически весь вспотел, потому что пытался сгенерировать мысль. И хочу поблагодарить слушателей за то, что если они дотерпели до сего момента, потому что я знаю, как мне свойственно иногда уклоняться от темы и быть многословным, но эти вопросы очень сложно раскрыть без аллегории, образов и свободно полета. Я не могу быть здесь четким, как дважды два четыре. Я сам ищу эти ответы для себя каждый день. Я хочу пожелать слушателям искать свои ответы. Здесь нет правильного и неправильного. Здесь есть твоя искренняя жизнь с собой. А вам я желаю удачи в следующих интервью, чтобы вы также истязали всех посетителей.

[1:24:20] Никита Маклахов: Выпуск подошел к концу и мне остается только подвести итог нашей беседы с Денисом. Рассказывая истории из своей жизни, мой гость попутно дал пару советов. Совет № 1: учить английский язык, потому что он способен открыть для вас множество дверей. Совет № 2: сформировать для себя прочную опору. Такой опорой может стать высшее образование, опыт тяжелой физической работы или даже свой собственный кодекс. Кодекс — это свод жизненных принципов и правил поведения. Он должен отражать ваши ценности и служить ориентиром в любых ситуациях. Далее мы с Денисом обсудили профессионализм. Мой гость сказал, что главное — это любить свое дело и видеть в нем смысл. Нужно быть фанатом той сферы, которую вы выбрали. Если внутри горит огонь, то люди почувствуют это и будут следовать за вами. Когда вы сами выбираете свой путь и делаете то, что хотите в том объеме, в котором можете, это и есть свобода, по мнению Дениса. Правда у всего есть цена, и у свободы тоже. Так что если вы хотите встать на этот путь, то будьте готовы заплатить свою цену. Конечно, мы не могли обойти тему спорта стороной, так что мой гость объяснил, что в глобальном смысле дают тренировки. Во-первых, они учат прикладывать усилия регулярно, а, во-вторых, наслаждаться процессом и не ожидать награды за каждое отдельное действие. При этом очень важно помнить, что даже если процесс дискомфортный, все равно в нем всегда можно найти смысл и также нечто приятное для себя. То же самое можно сказать и в целом о жизни. Каким бы трудным ни был день, важно ценить то, что мы живы, можем чувствовать эту жизнь и создавать моменты счастья, потому что счастье вместе со свободой выбирать и быть самим собой как раз и составляют основу достойной жизни, как сказал Денис. На этом на сегодня всё. Спасибо за то, что провели эти полтора часа в нашей компании. Успехов и до новых встреч!